Яна Гецеу - Я, Дикая Дика

— Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!!

Меня растаскивает по косточке, колотит изнутри и заставляет вырываться сволочная боль несоответствия. А Ветру это очень даже нравится, он бьёт меня по лицу и злые глаза не смаргивают ни разу. Пока он кончает, передо мной проносятся соблазнительнейшие картинки — вот я вырываюсь и бегу на балкон, где стоит стол, на котором мы злобно трахались не раз. А он не успевает меня догнать. И я вспрыгиваю на этот стол, быстрее кошки не раздумывая кидаюсь головой вниз, и бесконечно-бесконечно долго лечу — восьмой… седьмой… шестой… третий… глухой удар головой… я корчусь на асфальте, и жалею о содеянном… и скрюченные пальцы одной руки держатся за расшибленный живот, а другой шарят по воздуху, в надежде схватить улетающую жизнь… а он стоит и наблюдает сверху. Я не вижу, куда мне, глаза лопнули наверно, но знаю. Он же изверг. Ему это конечно, даже нравится. Плачет, само-собой. Он часто плачет. Когда кого-то мучает, впитывая жадно чужую муку. А я бессильно роняю слёзы, погибая от обиды — до меня доперло в последний миг — как же так, все живы — а я… Но и додумать не успеваю, Ветер откидывается на спину, резко возвращая к действительности: сопит Гдетыгдеты, тихо, с перерывами дышит Ветер. А у меня горят щёки от его пощечин.

— Скотина ты поганая! — говорю я, в разочаровании от несбывшейся смерти.

— Знаю, на обрадовала ничем новым.

— Да пошел ты! — и начинаю торопливо натягивать трусы.

— Хорошо! — встаёт и уходит. Будто мне не наплевать. Его долго нет, и ничто не мешает предаться горькому отчаянию — почему, ну почему он такой? Зачем мне его любить? Разорвал бы меня, уничтожил! Он и пытается, но будто не находит для окончания начатого достаточно сил. А я — чего ж сама-то жду? О-о, да если б помогало скулеть и извиваться!

Вот он возвращается, и я с тоской собаки смотрю на него. Но — какая пошлость — он, оказывается, жрать ходил!!

— Да чтоб ты сдох! — и скорчиваюсь в уголке. Он ничего не отвечает, и я начинаю тихо плакать. Что ж ещё делать?

Закуриваю прямо на постели и зло усмехаюсь — на хрена я всё это делаю? Ну вот нахрена? Вены бы порезать, но уже скучно.

— А-у-у-у!!! — вою, изгаляясь, в высокий потолок. На нём звездочки наклеенные подмигивают.

Я хочу умереть. Меня тошнит от сигареты как от самой жизни. Но от жизни ведь не избавиться, и от сигарет значит — тоже. Будто это запах самой жизни: вдыхать-выдыхать, и каждый вдох губит.

А знаете, почему психи так жадно курят, и никто им не запрещает? А потому что никотин давит на какой-то центр в мозгу, и они успокаиваются. Вот так, пусть лучше от рака легких подохнут, зато спокойные.

Вот Ветрушка и не курит — хочет, но держит сигарету и не поджигает, ему воспоминания неприятны…

А я, кажется, снова напиваюсь. Телефон — а чё не звонит?

— Где вы, мудаки?! — крикнула, потрясая им в воздухе. Глянула на дисплей — а, да, он же отключен!

— Ха, дура!

От двух дополнительных маленьких глоточков сладкой «Ямайки» настроение резко меняется — я больше не хочу быть одна! Какого хрена?

Шума и барагоза мне!

Хотя, как противно точно знать, что в самом разгаре веселухи полюса снова поменяются, и мне сыро будет на всю эту кашу смотреть…. Если вообще что-то будет!

Как назло, первый же, кому я звякнула, резко согласился прибыть через двадцать минут, и не один! Блин, значит разочарования и похмелья не избежать. Хорошо, ладно, попытка номер два: уж эти-то точно обломают!

— Ой, Дика, круто! А бухло? Щас будем! Через минут сорок, нормально? А… э-э, Дик, слушай, а на дорогу обратно… да? Ну, тогда едем!!

Вот так. Большим пальцем левой ноги врубила центр, и под «folk-industrial» принялась лёжа выдрыгиваться. Ладно, переверну с ног на голову все свои планы мрачно напиться в одиночестве, а заодно и половину дома! Хотя, у нас дом сталинский и звукоизоляция как раз даже для репетиций Роба Зомби. Но я сумею и это переорать.

Ага, вот кого точно в городе нет! Щас!

— Ведьма? Привет, как дел? Ну, и клёво! А щас чё делаете? А-а, понятно! Ну вот и как раз приходите ко мне! У меня ББ, то есть Большой Барагоз собирается. Прям щас придёте? Ну лады!

Прикол. Даже Ведьма-и-Русый будут. Я надеялась свой азарт удовлетворить, и найти хоть кого-то, кто откажется. По Ведьме я даже, пожалуй соскучилась. А Русый — так он Русый и есть. Не забыть бы голову отгрызть ему, чтобы скрытничать отучить!

Понеслось…

В ожидании напялила чулки — вдруг, кого трахнуть потянет? Накрасилась погуще — ну и видон завтра будет! «Шанелевское» чёрное платьице с короткими рукавами. Я ГОТова.