Алексей Синиярв - Буги-вуги

Вот и этот фуфел — дайте ему одну-единственную песню исполнить, он де там играл, и там, и еще там, и с этим, и с тем. Сказали раз: «нет». Стоит, упертый. Сказали два. Не уходит. Да что ты, в самом деле, по нормальному не понимаешь что ли? Послали. Вроде б понял, отвалил.

Прохлаждаемся дальше. Закусываем. Маныч в ностальгию ударился, про ветхозаветное время вспоминать, как на гастролях в гостиницах клопов кормил. И за разговором, так, слышим кто-то по струнам шкрябает. Минька соскочил — туда. Мы за ним.

Действие первое, акт второй.

Лох музыкальный, включил аппарат и на товсь к микрофону. Я вам спою еще на бис. От такой наглости, Миня ему по уху без слов, я за гриф ухватился, ремень у гитары лопнул, Маныч игрулю ногой в бочину — завалился клиф ричард, как кабан, в барабаны — шуму, грому. Минька его за шкирку из своей кухни — иди сюда, мой сладкий сахар, — под зад раза и носом со сцены.

Инцидент вроде б исперчен. Вернулись, разлили по второй, последней, только б замахнуть — влетает кодла, гитарист дикошарый во главе, хвать кресло и Манычу на голову одевает. Всё так быстро, что и сообразить ничего нее успеваем.

Пошла руда. Стол набок. Отмашки. В заднице сразу стало неуютно. Да и станет, если тебе навесили пару раз и во рту уже кисленько.

Бойкой урловская компания оказалась, умелой, и почти сразу побеждать стала: Лёлик сходу рассыпался на запчасти, меня запинали под стол, только Маныч с Минькой бьются — Пересвет и Ослабя.

Тут вбегает еще народ, пьянь наша местная, кабацкая, и с места в карьер давай хулиганский элемент волтузить. Крепко и всерьез. И тейболом по фейсу, и ногами, и тяжелыми предметами интерьера. Такие смачные плюхи выписывают — только успевай ловить. А ты не тронь музыкантов! Не тронь!!

Подчиняясь броуновскому движению, битва в зал перехлестнулась, втягивая, не разбирая ничего и никого, в свою орбиту. Тарелки летят, крики — сумбур вместо музыки. Понеслась кривая в гору.

Один из клошаров запрыгал, руки выставил, каратист якобы; сам мелкий, пизденыш, метр с кепкой на коньках, горлом на испуг берет:

— Й-яа! й-яа!!

Маныч его сгреб, как кутенка:

— И ты! — махнул в окошко, только стекла зазвенели. Пять секунд — полет нормальный.

Дело уже такое, стрёмное. Да и натюрморт в зале впечатляет.

— Из-за этих лимонов свою работу мы на сегодня заканчиваем, — объявили мы победившему кабаку, намотали шнуры на руку и быстренько до дому, до хаты.

Взяли тачку. Пока ехали, провели, перебивая друг друга, разбор полетов, себя, естественно, записывая в невозмутимые бельмондо. Уже у подъезда Маныч решил зайти в общагу, пустую и гулкую перед нашествием абитуриентов. Табор раскинули в нашей с Минькой комнате, расбардаченной до предела. Последний нонешной денечек гуляю с вами я, друзья.

Дома пыл боевой утих, тогда считать мы стали раны. У Маныча голова — не повернуть. Минька весь подбитый, как броненосец Потемкин, плюс передний зуб треснул. Я весь как из-под кувалды, но на физии ничего, а вот Лёлик с фонарем под глазом. Богатый фонарь — все цвета радуги. Пригляделся Миня — у Лёлика и под вторым наливается. Гюльчатай, покажи личико.

Дело было к вечеру, делать было нечего — достали с горюшка бутыль «Гаваны клаб» для коктейлей с девочками припасенный да невостребованный и давай давить.

Давим, давим, а он не давится. Азарта нет. Поставили для тонуса «Ебали мы с Вовой» из «Кам теста» Пёплов [92] Deep Purple — I Need Love http://www.youtube.com/watch?v=cF4Gov_YlhA&feature=related , но не поднимает, а, напротив, давит. Выключили.

Маныч башку, как пеликан, вращает, Лёлик в зеркальце на себя ужасается, я кряхчу курицей-несушкой — повернуться больно. Всё это было бы смешно, когда бы не было так скучно.

Разлили по второй дерьмо это кубинское.

— Было, было времечко золотое, — отхлебнув глоток, сказал Маныч, растирая шею, — «Рябина на коньяке» стояла, не выводилась. Да что «рябина»! Сколько вин было дешевых. Водовка два восемьдесят семь стоила. А чекушка? Вообще копейки.

— Сургучом залитая, да? Я помню.

— На винище цены вы помните, алкоголики. А на хлеб? — добродушно спросил Минька.

— Что хлеб! «Хлеб!» Хлебом скот кормили, — сказал Маныч. — А водка хотя и дешевая была, а пили-то меньше. Не сравнишь, как сейчас лакают. Не про то речь. Я вот вспомнил, что когда брату в школу давали три рубля, у него была проблема: проесть в буфете или арбуз купить? Такой арбуз, — раздвинул он руки.

— Это что, по старым деньгам?

Ответом Маныч не удостоил. Само собой, понимать надо, дядя еще разгром немцев под Москвой помнит.