Феликс Аксельруд - Испанский сон

Марина поежилась.

— Боже, — сказала она. — Я вижу, ты и на самом деле террорист… Как же ты мог мне довериться? А если бы я…

Леша помотал головой.

— Я же вижу, что ты не из таких.

— А где ты устраиваешь взрывы? — спросила Марина.

— Сейчас возле посольств, — ответил Леша. — Вернее, собирался возле посольств… а! — с досадой махнул он рукой. — Дал тут двоим по гранатомету, объяснил четко, куда стрелять, куда сматываться… а у них в последний момент ручонки затряслись. Балбесы! — воскликнул он в крайнем раздражении. — Оружия жалко; бросили прямо на проезжей части, не забрали с собой… да ты, может, видела — передавали… После поехал посольства взрывать, а возле каждого уже милиции немерено.

— Ага, — сказала Марина. — И что тогда?

— Да ничего. Взорвал жандармерию на Кузнецком Мосту… ну, чтоб хоть что-нибудь! а еще куча взрывчатки осталась. Вот я ее и везу в хранилище.

— Леша, — спросила Марина, — а тебе самому не страшно этим заниматься?

— Нет. Со мной не случится ничего.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю.

— А давно ты?..

— Не-а. Месяц всего.

— Вот как, — сказала Марина.

— Это временно, — не слишком вразумительно заметил Леша. — Это я себе руку набиваю.

— Для чего?

— Не знаю. Просто надо руку набить.

Марина помолчала.

— Раньше я занимался другим, — сообщил Леша, и Марина подумала, что это его первая фраза, сказанная по собственной инициативе — до этого он только отвечал на ее вопросы. — Авиамоделизмом, компьютерами… тоже неплохие дела, только детские. А как на сербов напали, тут я и спохватился; думаю — быть войне! А то все мир да мир… так и помрешь, не повоюешь.

— Тебе хочется воевать? — удивилась Марина.

— Всякому хочется, — ответил Леша. — А еще я читал, что каждое поколение должно пережить войну… а мое еще не пережило.

— А как же Чечня? — спросила Марина.

— Это не война, — сказал Леша, помрачнел и сразу сделался как бы старше своих лет.

— Как не война? там же погибло столько людей…

— Не война, — упрямо повторил Леша. — На войне воюют солдаты; а если всех, кто убивает, считать солдатами, значит, московские бандиты — это целая армия. Кавказ надо усмирять , — сказал он так, что Марина вздрогнула. — Ну погодите, — добавил он как бы сам себе, — когда-нибудь и до вас доберемся.

— Ты так говоришь, — сказала Марина, все еще поеживаясь, — будто у тебя есть какой-то конкретный план.

— Нет, — покачал головой Леша. — Пока нет.

— Пока нет, — повторила Марина, прислушиваясь к себе. — Странно. Мы с тобой знакомы не больше часа…

— …а я тебя будто знаю всю жизнь, — ехидно подсказал Леша. — Может, ты в меня втюрилась, Мария? В ресторан повела… Сейчас много таких… по малолеткам!

— Фу на тебя, — сказала Марина и почувствовала ранее с ней не случавшееся. Будто у Царевны была голова, и сейчас эта голова закружилась. — Скажи лучше, — спросила Марина, с трудом обретая опору Царевне, — почему ты с первой же фразы обратился ко мне на «ты»? Ведь я все-таки как бы тетенька, а тебе только тринадцать… да и то всего один день!

— А я со всеми на «ты», — сказал Леша.

— Как? а с педагогами в школе?

Леша скривился.

— Они на меня махнули рукой. Психом считают.

— А… школа-то обычная? не для психов?

— Еще чего, — ухмыльнулся Леша. — Я не так уж плохо учусь… как говорят, добросовестный середнячок. Мог бы и лучше, да времени нехватает… ну, и выделяться тоже не хочу. Понимаешь?

— Понимаю, — задумчиво сказала Марина, — и очень даже хорошо.

— Да? А хочешь мне помогать?

— Не знаю, — сказала Марина, ощущая огромное желание немедленно сказать «да», начиная бояться этого желания и сопротивляясь ему изо всех сил. — Смотря чем…

— Тот дядька мировой мужик, но машина у него ни к черту, — сказал Леша, совершенно точно не замечая ее внутренней борьбы. — С ним меня выловят. Вот бы ты вместо него, а? Я бы тебе тоже багажник переделал…

Марина молчала, все еще боясь, что первым словом, которое она произнесет, будет «да».

— Страху нет, — продолжал мальчик, — с таким багажником хоть куда. Сколько раз уже обыскивали… без собаки, конечно… Никому не приходит в голову.

— Я… подумаю, — с трудом сказала Марина.

— Тогда не надо, — сказал Леша. — Забудь.

— Но у меня же еще Карлос… и вообще — разве ты не понял, что это служебная машина? Такие решения не принимаются с кондачка.

Леша улыбнулся.

— Не надо, — сказал он. — Без обид.

Наступило молчание. Марина нырнула в него, как в прохладный бассейн после невыносимо жаркой бани. Она наблюдала, как Леша ест мороженое, и пыталась упорядочить все происшедшее, начиная с того момента, когда будто кто-то толкнул ее к старенькому «москвичу».