Феликс Аксельруд - Испанский сон

— Ну да. Но он связался с бандитами.

— Ага, — недобро сказала Ольга. — Это тоже можно было предполагать. В ту пору одни были крыши, сейчас другие… Давай еще выпьем, интересно рассказываешь.

— Давай.

Выпили. Закусили.

— Ну?

— Баранки гну, — хихикнула Марина. — Короче, он оборзел и решил, что может других подставлять. Крутым себя возомнил, понимаешь?

— Ну.

— И вместе с бандитами наехал на хороших ребят.

— Брось! А что за ребята?

— Блядь, — с раздражением сказала Марина. — Тебе интересно про ребят или про Борю Эскуратова?

— Не сердись. Продолжай.

— Короче, поехали они на разборку.

— Куда?

— Не знаю. Куда-то за город. Притом незадолго до того, чтобы доказать серьезность своих намерений, бандиты украли одного из хороших ребят, запихнули его в багажник и увезли тоже за город, а сами позвонили семье и сказали, что будут присылать по пальцу этого парня… пока не заплатят.

— Боже, — выдохнула Ольга. — И Боря во всем этом участвовал?

— Ну, вряд ли лично он запихивал его в багажник.

— Но он был в курсе, да?

— Это уж скорее всего. С определенного момента он, наверно, и сам был не рад, что с этим связался. Просто хотел повымогать денег, а тут обернулось вон как.

— Да-а… И что дальше?

— А дальше эта разборка. Представляешь — сидят они с бандитами, куражатся над хорошими… а те тоже не лыком шиты… есть у них защита, есть! только такая высокая, к которой не сразу и обратишься…

— Ну, и?..

— И вот они куражатся, вместе с Борей… думают, дело в шляпе… и тут… ка-ак!

— Те приехали… защитники, да?

— Ну.

Ольга поежилась.

— Но они же не поубивали всех подряд? — спросила она с надеждой.

— Тебе все-таки жаль Борю, — полувопросительно, полуутвердительно сказала Марина.

— Не то что жаль, — сказала Ольга, — но все-таки…

Марина осуждающе покачала головой.

— По твоим рассказам, раньше ты была более принципиальной.

— С годами внутри нас происходят удивительные вещи, — заметила Ольга. — В начале твоего рассказа мне плевать было на Борю; если он заслуживал наказания, значит, так тому и быть, то есть мне не было бы жаль его ни вот на столечко. А вот теперь ты готова сказать, что с ним обошлись плохо… а мне заранее жаль. С одной стороны, конечно, это кусок дерьма, а с другой стороны, ведь это кусок моей жизни.

— Вывод, — сказала Марина. — Твоя жизнь — дерьмо.

— А что? — с вызовом вскинулась Ольга. — Это так и есть! А твоя — нет, что ли? Твоя жизнь — это райский сад с благоухающими яблочками?

— А что, если именно так? — спросила Марина.

Ольга опешила.

— Ну, тогда… Я уж не знаю, что тогда. Наверно, я должна сказать что-нибудь вроде «снимаю шляпу».

— Не получилось у меня тебя развлечь, — огорчилась Марина. — Извини… Я искренне думала, что тебе понравится эта незатейливая история.

— Видно, я не столь злопамятна, — грустно покачала головой Ольга. — Его убили, да?

— Их всех убили. Он ничем не отличался от других.

— Как это ужасно, — вздохнула Ольга. — А ведь я могла быть его женой. Мы с тобой никогда не были бы знакомы. И сейчас ты, злорадствуя, рассказывала бы кому-нибудь эту историю, а я бы печально сидела на кладбище, истекая слезами.

— Истекая слезами? — переспросила Марина. — Разве так говорят?

— Ну, исходя… Какая разница, как говорят.

— Ольга, я не узнаю тебя, — сказала Марина. — Мы же постоянно виделись, и ты всегда была той, какую я любила. Почему я должна замечать в тебе эти изменения (которые, честно признаюсь, мне не очень-то по душе) именно перед тем, как нам надлежит расстаться?

— Может, как раз поэтому, — предположила Ольга. — Может, это известие (я имею в виду, о нашем расставании, а вовсе не о Боре) так на меня подействовало, что я… Может, я вообще с тобою играла какую-то роль? А сейчас, узнав о нашей грядущей разлуке, я начинаю сразу же и как бы авансом становиться такой, какая есть?

Марина хмыкнула.

— Ты напоминаешь мне одну мою приятельницу. Ту хлебом не корми, дай о себе пофантазировать. Ты тоже никогда не отказывалась от такого удовольствия, но прежде это не было таким… ну, я не знаю… унылым, что ли… Вспомни, как мы спорили о твоих приключениях! о твоей блядской натуре! Вот это я понимаю, был разговор так разговор…

Ольга меланхолично пожала плечами.

— Не знаю, что тебе сказать. Давай выпьем.

— Ты знаешь…

— Что? Выпить не хочешь?

— Нет, просто у меня еще…

Ольга хмыкнула.

— А говоришь — подруга до гроба.

— Что ты к словам цепляешься?