Феликс Аксельруд - Испанский сон

«Вот так-то, — закончил он свой рассказ; — конечно, трудно сказать, признает ли нынешний король открытие нашего предка достойным титула — столько ведь лет прошло! — однако почему не попробовать? Главное — сыскать золотое кольцо…»

«А где серебряное?» — спросил Франсиско.

«Вот», — сказал дед и вложил кольцо в его руку.

«Дед, — сказал Франсиско, — ты даешь мне надежду моей жизни. Но как же найти золотое кольцо?»

«Не знаю. Ты молодой и ученый — думай».

И Франсиско стал думать. Он думал день и ночь, думал весь остаток своего отпуска, и думал дальше, уже приступивши к служебным обязанностям. Два слова — Вальдемар и П. — застили белый свет в его глазах, а в редкие часы ночного забытья назойливо, как неоновая реклама, пылали перед его мысленным взором огненными буквами. И когда его коллега — сеньора, приехавшая из России в порядке обмена опытом — беседуя при нем по телефону, произнесла эти слова, мысль Франсиско выросла до необъятных размеров и затопила его черепную коробку, а лучик надежды в его сердце вспыхнул сверхновой звездой.

«Ана, — сказал Франсиско в крайнем волнении, — ты упомянула в разговоре Вальдемара П.; кто это? Извини за нескромный вопрос».

«Ничего особенного, — сказала Ана, — это просто партнер моего мужа и друг нашей семьи».

«Сколько ему лет?»

«Сорок два… а в чем дело?».

«Ты не могла бы дать мне его телефон?»

«Хм».

«Я понимаю, это выглядит по-идиотски…»

«Может быть, ты объяснишь мне?..»

«Еще раз извини. Я объяснил бы ему».

Ана задумалась. Франсиско ждал, сам не свой.

«Что ж, — сказала она через какое-то время, — если бы ты не был со мною всегда так мил… Возьму этот грех на душу; но у меня два условия».

«Хоть три».

«Двух хватит: во-первых, ты честно предупредишь его, что я сопротивлялась сколько могла, а во-вторых…»

«Что?» — обмирая, выдохнул Франсиско.

«Если твое дело выгорит, с тебя — ужин в Platero y Yo».

«Заметано», — с облегчением сказал наш герой.

«Там дают одно блюдо… Называется cuatro carnes, а именно баранина, телятина, козлятина и свинина — все на одном вертеле, с жаренным на открытом огне перцем и каталанской картошкой в фольге, представляешь?»

«Да. Давай телефон».

«Вот». — Ана написала цифры на бумажке. Франсиско схватил бумажку и молнией бросился в свой бокс. Через минуту он услыхал в телефонной трубке прелестный девичий голосок:

«Добрый день. “ВИП-Системы”, чем могу помочь?»

«Мне нужен сеньор дон П.».

«Всего-то, — с иронией сказал голосок. — Может, представитесь?»

«Скажите… скажите, что звонит сын Франсиско Кампоамора. Я хотел сказать, внук Франсиско Кампоамора».

«А как вас-то зовут?»

«Франсиско Кампоамор».

«Хм. Попробую…»

Пока телефон испускал бодрую музыку, Франсиско пережил краткий, но жуткий коллапс надежды. Он впервые подумал, что в России уйма людей с польскими фамилиями и даже по имени Вальдемар. А если это не тот? Ну и ладно, подумал Франсиско. Все равно то, что он делает — это лучше, чем ничего. Может, этот Вальдемар знает другого, нужного… В это время музыка оборвалась, и Франсиско услышал:

«П.».

«Вальдемар?» — робко спросил он.

«Смотря для кого, — не очень-то приветливо отозвался голос; — для некоторых Вальдемар Эдуардович. Кто вы такой, э-э… как бишь?»

Поскольку черепная коробка Франсиско, как уже сказано, была затоплена необъятной мыслью, он и забыл, что у русских есть отчества. Услышав, что сказал ему П., он едва не лишился чувств от очередного эмоционального всплеска, но отчаянным усилием воли (унаследованным, видно, от бабушки) овладел собой и сказал:

«Простите, пожалуйста. То, что вы Эдуардович, прямо-таки окрыляет меня. Я звоню из Барселоны; сеньора *ова не виновата, что дала мне ваш телефон. Можно сказать, я заставил ее силой».

«Это характеризует вас не с лучшей стороны, — заметил Вальдемар П., — хотя хорошо уже то, что вы знакомы с сеньорой».

«Ответьте на один-единственный личный вопрос».

«Ну?»

«У меня есть серебряное кольцо. Не у вас ли золотое?»

П. онемел и молчал довольно долго. Франсиско, в ожидании ответа не смея и выдохнуть, уже было думал, что связь прервалась, но в это время его собеседник опять появился в трубке.

«Дорогой друг, — сказал он теплым, проникновенным тоном, — мне даже не верится, что это ты. Странно, что ты позвонил мне первым… ведь ты и понятия не имел, где я и что я…»

«Нам нужно встретиться, — сказал Франсиско, превозмогая душившие его слезы радости. — Сегодня вечером ты свободен?»