Феликс Аксельруд - Испанский сон

В итоге юристы, статьи, условия и оговорки как бы отошли на второй план, сделались докучным прозаическим дополнением к главному, яркому. В итоге Вальд занимался прозаическим — процентов, наверно, на пять. В остальное время он:

создавал презентационную комиссию и руководил ею, определял место и время протокольных процедур, рассматривал сценарий, дизайн, специальное освещение, приветствие пионеров и музыкально-звуковое сопровождение, утверждал сметы на сувениры, памятные медали и угощение, хронометрировал таяние ледяной застольной скульптуры, утрясал список приглашаемых и сопровождающих лиц;

создавал комиссию по приобретению представительских авторучек для простановки подписей, пробовал образцы, испытывал перья на пластичность, смачиваемость и содержание драгоценных металлов, испытывал чернила на тон, светостойкость, запах, нерасплываемость вглубь бумажных волокон и несоздание поверхностных клякс;

создавал бригаду по предварительной и оперативной проверке остальных атрибутов подписания: бумаги на гладкость, стола на твердость, стульев — на мягкость сидений и твердость ножек, а также чтобы уполномоченные лица не смогли перепутать графы для подписей;

создавал бригаду по монтажу корабельного носа для разбиения бутылки шампанского, испытывал нос на прочность, веревку на прочность, бутылку на непрочность, шампанское на выдержку (не менее 27 месяцев внутри бутылки);

создавал комиссию по купаньям в горячих источниках, определял состав лечебно-оздоровительных мероприятий, утрясал список приглашаемых и сопровождающих лиц;

создавал зрелищную комиссию, совместно с нанятым режиссером устанавливал место и время извержения передвижного вулкана, заказывал воздушные шары для рекламно-развлекательной гонки, утрясал список привлекаемых диких зверей;

создавал комиссию по охранно-пропускному режиму и вопросам комплексной безопасности, координируясь с соответствующими ведомствами и подразделениями;

и, наконец,

каждое промежуточное и окончательное предложение, а также каждый промежуточный и окончательный результат всего перечисленного — опять-таки обсуждал и согласовывал с другой стороной в лице господина Эскуратова, который был занят абсолютно тем же самым.

Время Филиппа еще не наступило, он был выше всей этой суеты. Вальда было жаль, но Филипп никак не мог облегчить его участь. Как оба они, так и другая сторона во главе с Эскуратовым охотно бы обошлись без этих помпезных приготовлений; было понятно, почему некогда, в эпоху карабканья по ступенькам, им приходилось играть в чужую игру, но почему они, взрослые люди, продолжали ее уже стоя на высокой позиции — вот это было для них для всех настоящей загадкой.

В эти дни Марина впервые была допущена до дела, не связанного с домашним хозяйством, то есть до участия в подготовке туалета Госпожи. Кроме них двоих, в подготовке участвовала Вероника. Ана волновалась; ей предстояло свести свою единственную подругу с новоиспеченной наперсницей — и сделать это так, чтобы не повредить никому. Она рассудила, что лучше сделать это на людях. По телефону она назначила Веронике встречу в одной из новых торговых галерей. В самом конце разговора, когда все уже было обсуждено, она между прочим упомянула о том, что ее будет сопровождать Марина.

— Как?! — только и нашла что вымолвить Вероника.

— Дорогая, — ласково сказала Ана, — почему такая реакция? У меня теперь есть служанка; в таких делах служанка должна помогать своей госпоже.

— Я думала, я буду тебе помогать…

— Но это разная помощь, — улыбнулась Ана, — ты будешь смотреть, советовать… Ты понимаешь разницу между подругой и служанкой?

— Ты испортила мне настроение.

— Ника, прошу, не капризничай. Этот вопрос мы уже обсуждали, помнишь? Мы решили его раз и навсегда.

— Зайка… я понимаю… но сердцу не прикажешь…

— Немедленно прекрати! — отрезала Ана. — Ты даже не сказала ей спасибо за то, что она оказала тебе первую помощь при травме головы — притом, заметь, профессиональную помощь. Вообще умерь свой пыл по отношению к этой девушке; между нами с ней абсолютно ничего нет и быть не может, но я беру ее под свою защиту. Ты поняла?

— Да, — убито сказала Вероника.

— Будь хорошей девочкой. Я люблю тебя.

— Повтори.

— Я люблю тебя!

— Я покоряюсь, — сказала Вероника.

Так-то они и встретились в галереях, и Вероника понемножку привыкла к присутствию Марины, как привыкает кошка, живя под одной крышей с каким-нибудь безобидным пудельком. Конечно, Ана не повела их обеих к любовному ложу прямо из галерей. Они вдоволь походили по сверкающим, душистым, нежно звучащим пространствам — Госпожа с Вероникой под руку впереди, а Марина сбоку от Госпожи и слегка поодаль; они примерили пару вещей — Ана постаралась, чтобы Марина принимала снятые с нее вещи, а Вероника, наоборот, подавала ей новое и дорогое; при этом она лучезарно улыбалась обеим; затем Вероника отдалялась и, глядя на разодетую Госпожу со стороны, высказывала критические замечания, в то время как Марина безмятежно стояла рядышком с Госпожой и ожидала приказов. Она думала о Царе. Когда контракт будет подписан, Господин на какое-то время погрузится в работу полностью; нужно будет позаботиться о Нем во всех смыслах. Нужно, чтобы походы, подобные этому, были не столь уж часты. К счастью, есть Вероника. Госпожа будет сидеть в кафе с Вероникой, а Царевна в это время будет ублажать Царя. Вот как должно быть; вот так и будет. Милая, милая Госпожа…