Феликс Аксельруд - Испанский сон

Госпожа между тем не сошлась с Вероникой в оценке сочетания некоторых цветов. Марине с некоторых пор было предписано оценивать; Госпожа попросила ее быть третейским судьей. Марина поступила дипломатично, то есть признала Веронику правой в целом, но Госпожу правой в пикантных частностях. Госпожа в два счета раскусила ее дипломатию и задорно подмигнула; затем они прогулялись по улице до другой галереи, где все вместе дружно посмеялись над какой-то очень богато и столь же нелепо одетой дамочкой, а напоследок, во «Французских Линиях», выпили кофе под огромным макетом Эйфелевой башни, сидя — втроем — за одним и тем же столом.

Ближе к концу этого кофе Марина почувствовала движение ноги под столом — движение, которое ее не касалось — и Госпожа негромко сказала:

— Мариночка, мы сейчас покурим, а ты…

— А я пойду покатаюсь на лифте, — с лукавой улыбкой ответила Марина, — и вернусь через…

— Пятнадцать минут? — предположила Вероника.

— Пятнадцать минут, — подтвердила Госпожа.

Когда Марина ушла, Вероника поджала губы и, не отрывая своей ноги от Зайкиной ножки под столом, сказала:

— Я должна извиниться за то, что устроила тебе по телефону. Ты была права; она премилое существо.

— Проехали, — сказала Ана.

— Ты не дослушала.

— Ну?

— Но я не смогу поблагодарить ее за мое спасение, или как это называется. У меня просто духу не хватит.

— Она не обидится, если ты ее не поблагодаришь.

— Что мне она? Ты не обидишься?

— Глупышка, — сказала Ана, глядя на Веронику с любовью. — Какая ты глупышка…

— Я хочу тебя. Прямо сейчас.

— Сейчас? — растерялась Ана. — Ну, давай… сбежим, что ли…

— Ты не поняла. Сейчас — значит сейчас , — и, глядя в Глазки, она сильнее прижала свою ногу к Зайкиной. Она стянула со своей шеи тонкую косынку и медленно опустила ее себе на колени, и ее рука так и осталась под столом. Она — рука — коснулась Зайкиных бедер и проползла между ними вовнутрь.

Глазки расширились.

— Нас же насквозь видно отовсюду, — шепнула Ана в ужасе. — Пошли в туалет.

— Пошли.

Они нашли туалет, беззвучно приоткрыли дверь и заглянули. Туалет был на несколько кабинок. Ана обернулась к Веронике и приложила пальчик к губам. Они на цыпочках вошли в туалет. Ана тихонько прошлась вдоль кабинок, низко поклонившись каждой из них, и снова использовала пальчик; вначале она дважды ткнула им в сторону одной из кабинок, а затем подняла пальчик вверх, показывая тем самым Веронике, что в этой кабинке кто-то сидит — причем один (одна!), а не двое.

Беззвучно закрыться в кабинке было нереальной задачей. Вторично приложив пальчик к губам, Ана хлопнула дверью, грузно протопала в сторону свободной кабинки, открыла дверь и поманила к себе Веронику. Вероника уже поняла тонкий Зайкин замысел и вошла в кабинку неслышно. Ана закрыла дверь на задвижку. Они посмотрели друг на друга, заговорщически улыбнулись и перевели дух.

Часть задуманного была выполнена, но теперь оставалось самое главное. Они продолжали смотреть друг на друга, но улыбка сползла с их лиц, сменилась растерянностью: одно дело смотреть на туалетный секс в кино, другое — … Ана первая сообразила, что нужно делать. Дав знак Веронике, чтобы та не волновалась, она первым делом сунула ей в руки свою сумочку, а затем оторвала от висящего на стене рулона довольно длинный кусок туалетной бумаги.

Крышки унитазов во «Французских Линиях» были сделаны из твердой, тяжелой, белоснежной пластмассы; они были безупречны по форме и состояли из двух половин. Собственно крышкой могла считаться только верхняя, сплошная половина; нижняя же половина была сиденьем с овальным отверстием посредине. Сложив оторванный кусок туалетной бумаги в несколько раз, Ана опустила на унитаз его верхнюю, сплошную крышку и застелила ее бумагой. Затем она немного подумала и переделала свою работу, то есть подняла крышку опять, развернула бумагу и, приподняв сиденье, увила его бумажной лентой так, что отверстие осталось незакрытым. Опустив затем сиденье и сев на него, она подняла левую ногу, сняла с нее туфельку и отдала ее Веронике, после чего поставила ногу в чулке на сиденье. Медленно перенеся на нее вес тела и сохраняя баланс, она подняла правую ногу и повторила все то же самое. Она показала Веронике на крючок, укрепленный над бумажным рулоном. Вероника, постигая очередной замысел подруги, повесила на крючок обе сумочки и обе маленькие Зайкины туфельки. Этап завершился.