Феликс Аксельруд - Испанский сон

— Бессовестный! Меня чуть кондрат не хватил… Я знаю, как Ты это сделал… хитрец! специально заставил меня пойти за очками…

Он хохотал.

— Смешно дураку… что яйцо на боку, — сказала она, успокоившись, — но все же? я уже и спрашивать боюсь… почему у Тебя левое ниже?

— Потому что оно ниже у всех, не только у Меня. Если есть с чем сравнивать, конечно… Норма, — съехидничал Он, — то есть проявляется у большинства…

— Я не знала.

— Очень странно. И это — дипломированная медсестра… На что же тогда государство потратило деньги?

Она пожала плечами.

— Не понимаю. У тебя же была тысяча мужчин! Как ты могла не заметить?

— Я смотрела… не на яички…

— А на что же?

— Ты знаешь на что.

— Да? А зря… Яички, как видишь, тоже таят в себе массу интересного… Откровенно говоря, — сказал Он доверительно, — у Меня тоже есть теория, только не о запахах, а о яичках. Мне кажется, что они не должны бы висеть; их нужно запрятывать.

— Почему? — спросила она.

— Ошибка природы, — сказал Он, — эволюционный сбой. Обрати внимание на какого-нибудь дога. Я уже обращал. Яйца висят — во! Представь себе, он подрался не на жизнь, а на смерть, с какой-нибудь маленькой, но очень хитрой собачкой. И эта собачка, видя, что дело швах — хоп! — и откусывает ему эти висящие яйца. Что тогда этот дог?

— Плохо догу.

— Вот именно это Я и хотел сказать. У быков тоже висят… вообще у всех, казалось бы, сильных.

— У птиц не висят.

— Ты же видишь — эволюционный сбой на пути от птиц к млекопитающим. Организмы становятся более сложными, но зачем эта подчеркнутая уязвимость? У млекопитающих и без того хватает ахиллесовых пят.

— У грызунов, кажется, не висят.

— Да? Куда им… и так маленькие…

— Заяц, например, вовсе не маленький. Большой заяц не меньше, чем тот же дог. Ну, доберман.

— Не может быть.

— Может. Я раз видела такого в лесу.

— Правда? Настоящего? Расскажи!

— Да что там рассказывать…

— Ну пожалуйста. Мне интересно.

— Хорошо… Мы с девчонками, — начала она, — пошли по грибы, грибов было мало… Мы разбрелись. В какой-то момент мне показалось, что на меня смотрят.

— Ага.

— Я огляделась и увидела зайца.

— Большого?

— В том-то и дело, что да. Ведь я до этого зайца видела только на картинке. Может, по телевизору… Я никогда даже в зоопарке не была.

— Ага.

— Я не сразу увидела, что заяц такой большой. Он сидел совсем недалеко — ну, как отсюда до двери — и смотрел на меня… так, знаешь… презрительно.

— Ага.

— Я замерла. Мне не хотелось его испугать. Я бы долго могла смотреть на него. Но то ли я шевельнулась, то ли зайцу надоело вот так сидеть — в общем, он развернулся и запрыгал прочь.

— Ага.

— Он запрыгал огромными, медленными, очень грациозными прыжками. Он делал их как бы в разные стороны. Тут-то я и увидела, какой он большой. Он был размером со здоровую собаку.

— Ага.

— Все. Потом я рассказала девчонкам. На них это как-то не произвело впечатления — одни мне не поверили, а другим было наплевать на какого-то зайца…

— Ага.

Они помолчали.

— Так у этого зайца — висели или нет?

— Думаешь, я помню?

— А какого цвета был заяц?

— Серый. Ну, обычный русак.

Он подумал и продекламировал:

Висели ли яйца

У серого зайца?

— Хорошее стихотворение, — одобрила она; — но учти, даже если я и не видела у него никаких яиц, это может вовсе ничего не означать, я имею в виду — в морфологическом плане.

— Не понял, — сказал Он, — ты что-то крутишь! Ты хочешь сказать, что могла не видеть яиц у данной особи, а у других они в то же время висели?

— Могли висеть, — поправила она.

— Хм. Разве у тебя плохое зрение?

— Нет.

— Может быть, — предположил Он, — плохое зрение было у зайца? И он напялил очки, от которых, как всем известно, яйца рассасываются?

— Нет, — сказала она; — но смотри, это была уже вторая попытка. Если не угадаешь с третьей, то — все.

— Что все?

— Я еще не придумала. Но что-нибудь все.

— Так нечестно, мы не договаривались… Хорошо. Сейчас Я напрягу мозги. Ты слышишь, как они трещат от напряжения? Ответ готов: это был несчастный, кастрированный заяц. В детстве его ловил волк… но заяц сделал большой прыжок в сторону, и волк — щелк! — ухватил только яйца. Еще одно подтверждение моей теории: отвисшие яйца вредны.

Он подумал и добавил:

— Кстати, потому-то этот заяц и был такой огромный. Знаешь, какими большими вырастают холощеные коты?

— Нет, — сказала она. — Ты не угадал.