Дзиро Осараги - Возвращение

Тосисада Усиги не делал попытки вернуться в дом и продолжал стоять на крыльце. Выглядел он постаревшим и мягкими чертами лица совсем не напоминал бывшего военного. Чувствуя разницу поколений, Тосики с трудом продолжил разговор.

— Извините, пожалуйста, я пришёл поинтересоваться у вас… Не известен ли вам ваш коллега по военно-морским силам по имени Кёго Мория?

— Я его знаю, — ответил Тосисада. — Я получил от интересующего тебя Мория телеграмму, что он придёт навестить меня, и я его уже жду.

Подобный ответ был полной неожиданностью для Тосики.

— Значит, он вернулся в Японию?

— Похоже, что так. В телеграмме написано, что он придёт сюда. Если у тебя к Мория есть какое-либо дело, то можешь подождать. Возможно, он скоро придёт.

— Нет, — Тосики сразу заколебался.

— Дело в том, что меня только попросили посетить вас, а встречаться с ним у меня нет необходимости. В частности, меня просили выяснить, вернулся ли он в Японию и, если вернулся, то где проживает.

— Я с ним ещё не встречался. До вчерашней телеграммы я даже не знал, вернулся ли он, — тихим голосом сказал Тосисада, глядя на свой огород. Внезапно он замолчал, а затем продолжил:

— Честно говоря, я не с кем не хочу встречаться. Он самостоятельно послал телеграмму и навязал мне эту встречу, и теперь я должен сидеть и ждать его и никуда не могу выйти. Если у тебя есть к нему дело, напиши на своей визитной карточке. Я передам.

Тосики почувствовал, что тон разговора по какой-то причине резко изменился. Если раньше Усиги предлагал его подождать, то сейчас речь шла только о визитной карточке. Тосисада Усиги продолжал молча стоять, не говоря больше ни слова. Тосики заметил, что в тени бумажной двери на веранде стояла завёрнутая в большой японский платок почти двухлитровая бутылка, хотя он не мог определить, пустая она или чем-то наполнена. Кроме этого в доме ничего не было видно, комнаты выглядели совсем пустыми, и только весеннее полуденное солнце нещадно вторгалось внутрь через открытые окна.

Тосики достал свою визитную карточку и передал её Усиги.

— Вот моё имя. Я буду очень благодарен, если господин Мория сообщит свой адрес. Или может вы не возражаете, если я вас ещё раз побеспокою?

— В этом нет необходимости, — сказал Тосисада Усиги. — Мория, видимо, свяжется с тобой.

Саэко предупредила Тосики не упоминать её имя, если ему удастся переговорить с Тосисада Усиги, поэтому он решил не задерживаться здесь долго, опасаясь прихода Кёго Мория.

Выйдя за ворота, Тосики вновь оглянулся на покрытую красной ржавчиной оцинкованную крышу дома, и в его голове промелькнула самодовольная мысль об исковерканной жизни бывшего военно-морского адмирала, и с жестокостью ещё неопытного юнца, им овладело чувство собственного превосходства. Затем ему внезапно пришла одна идея, и он повернул назад и вновь вошёл в ворота. Усиги уже не стоял, а сидел на веранде своего дома, греясь на солнце, и по-прежнему его взгляд был устремлён на огород. Увидев Тосики, он с подозрением и вопросительно взглянул на него.

— Извините, — сказал Тосики своим характерным невозмутимым тоном, — вы не хотели бы сдать комнату студенту?

Тосисада Усиги сначала как будто не понял о чём идёт речь, а затем, глядя в лицо молодому человеку, улыбаясь, ответил:

— Нет, у меня нет таких намерений.

— Если у вас оно появится, прошу мне сообщить. Дело в том, что у многих студентов нет комнаты для занятий и они находятся в затруднительном положении.

Похоже, что Тосисада Усиги буквально воспринял эти слова.

— Неужели это, действительно, так? — И опустив голову, добавил: — Видимо, это так. Ведь столько домов сгорело, и создавшееся положение может вызвать только сожаление. Если такой случай представится, я тебе сообщу. Я сам подумываю о переезде в деревню.

— В этом случае прошу вас обязательно поставить меня в известность. Может, я оставлю ещё одну визитную карточку?

— Нет, в этом нет необходимости. Я скопирую ту, которую ты оставил для Мория.

Сказав это, он с мягкостью, свойственной пожилым людям, внимательно посмотрел на Тосики.

— Извини, сколько тебе лет?

— Двадцать три.

— В этом возрасте погиб мой сын. Я так и подумал, нет, я правильно определил.

После ухода Тосики Усиги продолжал сидеть без движения на веранде, глядя на свой огород, на котором оставались только остатки съеденного зимой шпината, листья и стебли которого разрослись до гигантских размеров.

— Сколько же лет прошло с тех пор, как мы с тобой вот так последний раз гуляли вдвоём?