Иннокентий Федоров-Омулевский - Проза и публицистика

– Ветхое здание, ваше превосходительство,– обязательно пояснил прокурор.

– Должно быть, здесь никогда не проветривают камер? – продолжал Павел Николаевич, как бы не расслышав прокурорского ответа.

Падерин нашел лучшим промолчать на этот раз.

– И грязь везде какая,– не отставал от него губернатор.

– Здесь, ваше превосходительство, обыкновенно по субботам моют,– догадался соврать прокурор.

– Мыть следует не по субботам, а как только окажется грязь,– обрезал его довольно чувствительно, хоть и спокойно его превосходительство.

В эту минуту явился весь запыхавшийся смотритель в кое-как натянутом мундире; видно было, что ему накануне и во сне не снилось сегодняшнее посещение. Смотритель был неимоверно высокого роста и вдобавок сутуловат, сутуловат так, что все острожные очень метко звали его "крючковатой дылдой", а чиновники, с легкой руки Падерина,– "холостым жеребцом", что также порядочно шло к нему. Руки у этой ходячей сажени, постоянно висевшие как плети, теперь поминутно болтались в ту и другую сторону, точно он ими муку сеет или все хочет поймать кого-то да никак не может; услыхав от своего кума, частного пристава первой части, что новый губернатор требует расторопности, он, может быть, именно ее и хотел выразить этим в настоящую минуту, а не то – просто выразить таким образом свою радость по случаю такого неожиданного губернаторского визита.

– Потрудитесь, пожалуйста, г. смотритель, провести меня прежде всего в арестантскую кухню,– сказал ему губернатор, ответив, против обыкновения, довольно сухо на его низкий поклон.

Смотритель повел их как растерянный. В арестантской кухне оказался страшный беспорядок: она походила на кузницу, на помойную яму, на что угодно в этом роде, только отнюдь не на кухню; в ней отвратительно пахло чем-то похожим на протухшую говядину. Кашевар, выбранный из арестантов и стоявший тут же с ковшом в руках возле огромного котла, вмазанного в печку, заметив на лице незнакомой еще ему власти крайнее неудовольствие, злобно-радостно посматривал на растерянного смотрителя: он сразу догадался, что это за (не разб.) пожаловал сюда в вицмундире, у которого красный околыш на фуражке. Другой арестант возился с метлой, выгребая из угла невообразимую кучу всякого сору.

– Отчего здесь так скверно?– спросил губернатор нахмурясь.

– Прибирают-с, ваше превосходительство-с,– отвечал смотритель скороговоркой.

– Что прибирают-с?

– Кухню-с, ваше превосходительство.

– Ради моего приезда?– спросил его превосходительство иронически и еще больше нахмурился.

Смотритель не нашел, что ответить.

– Что это у тебя там варится?– спросил губернатор у кашевара.

– Щи, ваше сиятельство,– ответил тот бойко.

– Я, любезный друг,– не сиятельство,– заметил ему строго губернатор.– Покажи мне твои щи,– сказал он через минуту несколько ласковее.

Кашевар почерпнул ему целый ковшик какой-то грязной жидкости.

– Это не щи, а мерзость какая-то,– выговорил с отвращением губернатор, пробуя из ковша и едва удерживаясь от тошноты.– Что это такое, г. смотритель?– очень заметно возвысил он голос.

– Точно так-с, ваше превосходительство-с,– ответил тот, совершенно растерявшись.

– Вы даже не понимаете, о чем вас спрашивают! – заметил ему губернатор еще строже.– Потрудитесь отведать это, г. прокурор,– отнесся он холодно к Падерину, передавая ему ковш.

Губернский прокурор, как только взял в рот эти щи, так тут же и выплюнул их обратно...

– Что вы скажете мне на это?– спросил у него губернатор еще холоднее.

– Ваше превосходительство, это случайность,– ответил весьма не развязно на этот раз Падерин и покраснел до ушей.

– Случайность?– переспросил его превосходительство, смотря прокурору прямо в глаза,– вы думаете?

Падерин только отвел их в сторону и отделался молчанием.

– Может быть, если б я приехал сюда завтра, подобной случайности так уж не выразилось бы, как вам кажется, г. прокурор?– напирал на него губернатор.

– Не могу вам сказать, ваше превосходительство,– замялся губернский остряк.

– Разве ты, братец, не умеешь варить щей?– отнесся его превосходительство уже к кашевару.

– Говядину тухлую дают, ваше превосходительство,– ответил тот по-прежнему бойко.

– Вот и еще случайность,– заметил Павел Николаевич вскользь прокурору и сейчас же потом обратился к смотрителю:– Вот уж, кажется, и самое название вашей должности, г. смотритель, могло бы вам напоминать каждую минуту, что вы обязаны ею смотреть и смотреть... за чем же вы смотрите здесь?