Григорий Калюжко - Наследники тайн

– Скажите, пожалуйста, Вы проживаете на этой улице?

– Да, на ней, – добродушно ответила женщина.

– Давно ли Вы здесь живете? Мне хочется найти дом, в котором до войны жил Степан Ступин, – двигаясь рядом с ней, продолжил беседу краевед и назвал ориентировочно несколько домов.

– Мы переехали сюда в пятидесятых годах, но у меня есть знакомая, которая может знать. Я иду туда, можем зайти к ней, – участливо поддержала разговор собеседница.

Наш дачник еще не знал, что в местной библиотеке усилиями москвичей-краеведов недавно появилась добротная книга о домах и усадьбах левобережья города. Но его уже окрыляло нахлынувшее взволнованное настроение. Первый встреченный житель, первый вопрос, и он уже движется к возможному маленькому открытию. Зашли во дворик, поднялись по деревянной лестнице на второй этаж каменного дома. В комнате оказалась женщина почтенного возраста, готовившая себе обед. Чистота и порядок в комнатке свидетельствовали: не потерялась она и на склоне своих лет.

– Ступни… Ступенин, Ступе-нин, – напрягала свою память долгожитель.

– Не Ступенин, а Ступин, – пытался гость ей помочь.

– Не знаю я такого, – решительно заявила хозяйка, думавшая, видимо, о чем-то своем.

Ее мысли больше занимали переживания из-за протечки в крыше, неисполненные обещания местных чиновников. После вчерашнего дождика на чердаке стояли тазики, наполненные водой… Как лицо, ответственное за подготовку книги, нежданный посетитель сохранял настойчивость и продолжал вести беседу с двумя озадаченными старушками. Наводящими вопросами он помогал им шевелить глубинные пласты памяти.

– А-а, Ступин, так вон, Аня Ступина живет в доме напротив, – встрепенулась Людмила Григорьевна, показывая рукой в нужном направлении. – Она кровь у нас берет в больнице. У нее и спросите, может, она что-то знает о Степане.

Позже, в другой день, при повторной встрече он узнает полное имя своего уличного проводника – Натальи Владимировны Гавриловой и ее разговорчивой подруги Галины Павловны. Также узнает, что «знающий человек» – Рубцова – была передовиком производства на фабрике «Тульма», награждена орденом Трудового Красного Знамени, избиралась в исполком горсовета.

Немудреный запор на калитке частного дома открылся легко, прошли мимо развалившегося двухэтажного здания и поднялись по ступенькам на второй этаж рядом стоявшего подновленного старинного дома. Вышла к ним молодая симпатичная женщина. Оказалось, что она никогда не носила фамилию Ступиной, но являлась родственницей искомого героя по линии его брата Александра. В этом доме раньше жили ее мама и бабушки. Прозвучали новые имена. Однако разговор с Анной Германовной складывался вяло, с явным безразличием. О Степане она никаких подробностей не знала. Ответы выдавали настороженность хозяйки, ее нежелание развивать беседу. Что-то явно сдерживало и сковывало ее.

– Поговорите лучше с моей мамой. Она, возможно, что-то знает, – стремилась завершить наш разговор Анна.

Так начинающий краевед узнал о существовании Эмиры Павловны из пригородного поселка. Хотелось как можно больше выведать о жизни Степана от близких ему людей, поэтому вскоре состоялся телефонный разговор с новой собеседницей. Он по-прежнему больше интересовался сведениями о Степане Николаевиче, не придавая значения другой, как бы второстепенной информации. Однако ему откровенно поведали о семейных отношениях, которые складывались не лучшим образом из-за некоего конфликта между братьями Степаном и Александром. Рассказ Миры был взволнованный и перескакивал с одного места на другое. Она поведала, что у Степана карьера сложилась успешнее, а Александр впоследствии был исключен из партии, уволен с должностей и репрессирован. Вероятно, не последнюю роль в судьбе Александра сыграла его женитьба на девушке из богатой семьи…

После первой лоскутной и запутанной телефонной беседы у исследователя местной комсомольской истории появились неясности и многочисленные вопросы. Для получения ответов на них состоялось еще несколько звонков. То, что они собирателя материалов о местном комсомоле взволновали, – это самое малое, что можно сказать. Ошеломили и одновременно озадачили. Услышанная Ильей Антоновичем неправдоподобная история потрясла его и ввела в сомнения. Он испытал неожиданный испуг и вероятный подвох от вывалившихся скелетов из чужого шкафа. И не одного, а двух. Самоуверенный начинающий писатель ощутил улет в какие-то нереальные и фантастические девятнадцатое и двадцатое столетия. Порой несуразная реальность двадцать первого века причудливо переплеталась с маловероятными событиями более чем столетней давности. Удивительные персонажи, реальные и вымышленные герои сказочным образом перемешались у него в голове. Первоначально задуманный сюжет книги резко менялся. Появилась идея написать трилогию, герои которой откровенно поведали бы современникам третьего тысячелетия о суровых и лихо закрученных событиях не только местной истории. Предстояло ни много ни мало: тщательно разложить по полочкам и подробно исследовать все услышанное по телефону от новой знакомой.