Инна Пастушка - И всё-таки я танцую

В подмосковной небольшой квартире в такое позднее время уже был погашен свет, за исключением спальни, которую освещал монитор компьютера. Девушка, одетая в хлопчатобумажную ночную рубашку, с подобранными вверх русыми волосами, набирала текст, не глядя на клавиатуру. Со своим знанием иностранных языков она могла бы свободно общаться с любым из мужчин, которые смотрели на нее из своих окошек-домиков на экране. Под каждым из них размещалось описание их достоинств и жизненных желаний. Девушка уменьшила экран, и мордашки стали совсем крошечными, при этом они умножились, и казалось, им нет конца. Нет конца тем, кто хочет найти свое счастье…

Эмма вздохнула, собираясь отключить компьютер. Но в этот момент появился он. Под окошком, на котором было изображено фото мужчины средних лет, неказистого внешне, зато без длинного списка желаний в своем профиле, зажглась надпись «онлайн». Судя по времени, вернулся из рейса, полтора часа как зашел в квартиру, принял душ, поужинал и сейчас заглянул поздороваться перед сном, – сообразила Эмма, зная практически все привычки своего немца.

– Рада тебя видеть, – отправила она.

– Добрый вечер. Я полтора часа, как дома, – появилось сообщение на её мониторе. – Включай скайп.

За те несколько дней, что она не выходила в эфир, он мог обзавестись новыми знакомствами, благо, интернет пестрит фотографиями славянок, которых якобы так любят иностранцы. Потом он мог встретить какую-нибудь рыжеволосую прелестницу в своем Ганновере. И, на худой конец, он мог просто ее забыть.

Но, как бы там ни было, именно с её монитора смотрели все те же близко посаженные карие глаза на удлиненном лице Юрия, которое заострялось к подбородку. Девушка рассматривала непослушные, коротко стриженные, чуть взъерошенные темные волосы и слушала быструю речь Юрия. Его узкие с широким разрезом губы редко улыбались, что, впрочем, ничуть не смущало Эмму. Девушке казалось, что она нашла своего человека.

Из короткой переписки Эмма узнала о деталях последнего рейса Юрия, в который раз выслушала его брюзжание по поводу итальянцев, поляков и представителей других национальностей, которых, по мнению Юрия, никто туда, то есть, в Германию не приглашал. Ознакомилась с планами Юрия на ближайшие выходные, получив детальное описание его обычного времяпровождения в клубе голубятников. Она знала, что у Юрия нет голубей, но также она знала, что увлечение голубями – это чисто немецкая привычка, что лишний раз позволяло Юрию находиться «среди своих».

Она пожелала спокойной ночи, и они оба выключили свои компьютеры, один – в Германии, вторая – в далекой России. Её совсем не удивляло, что он не интересовался её делами, не задавал вопросов, не пытался узнать что-либо из её жизни. За время их общения она выучила его привычки, характер, отношение ко всевозможным мелочам. И, что удивительно, она не испытывала обиды от его невнимания к ней. Он был ничем не лучше и не хуже других. Разве кто-то поступал с ней иначе?

Эмма сняла заколку, встряхнула головой, запустила руки в волосы, массажируя голову. Монитор погас, комната погрузилась в темноту. Она натянула одеяло до самого подбородка, спрятала голые ноги под пуховое тепло, свернувшись калачиком. От постельного белья веяло легким цветочным ароматом, который она открыла для себя в маленьких подушечках со средством для стирки. Удивительный запах, – утвердилась в мысли Эмма, одиноко засыпая в постели. И, уже основательно погружаясь в сон, успела подумать: надо не забыть положить их в чемодан, вдруг там таких нет.

Вся жизнь Эммы была постоянной погоней за счастьем. Но все ее усилия приводили к закономерным в ее судьбе крушениям. Правда, к счастью, природа наградила ее несгибаемым при всех неудачах оптимизмом. На этом она и держалась. И тогда в девяностых, когда попыталась вырвать семью из нищеты, и добилась разрешения на выносную торговлю. Когда вокруг ее торговой точки в виде раскладушки, как на дрожжах, росли киоски, в бывших государственных помещениях открывались магазины, которые хваткие чиновники приватизировали, превращая все вокруг в личную собственность. Когда она, неделями не высыпаясь, закупала на ночном оптовом рынке женское белье, которым плотно набивала большие клетчатые сумки.

Дожидаясь электричку, она прямо на улице засыпала на тех же клетчатых сумках, понимая, что зал ожидания на вокзале не резиновый. Рядом были такие же, как и она, саквояжники. Самые волевые из них, находили в себе силы сквозь сон следить за сохранностью багажа, не забывая отгонять крыс.