Михаил Садовяну - М. Садовяну. Рассказы. Митря Кокор. Л. Ребряну. Восстание

— Вот так-то, Лазэр… Надеюсь, тебе все понятно… Следи здесь за всем, а главное, не вздумай оставить дом без присмотра и околачиваться в корчме или бог знает где еще…

— Да что вы, барин, как можно? — запротестовал Одудие. — Вы меня разве не знаете?

— Ладно, ладно, только ты здесь за всем приглядывай, Лазэр! — повторил еще раз Козма Буруянэ, взбираясь на козлы, рядом с кучером.

— Понял, барин! — ответил, кланяясь, приказчик, но тут же недоуменно спросил: — Вы меня не обессудьте за вопрос, барин, но мне-то надо знать, потому как… Стало быть, вы уж сюда не вернетесь?

— Что ты за чушь городишь, Лазэр? — воскликнул арендатор. — Как так не вернусь? Почему?.. Откуда ты это взял? Что ж это я, пущу на ветер все свое состояние? Чего ради?.. Как тебе только взбрело такое в голову, Лазэр? Ни в коем случае! Я уж тебе говорил, что сегодня же вечером мы вернемся обратно домой! А может, я тебе действительно этого не говорил?.. Вечером возвратимся, чуть позднее, чуть раньше, как бог даст. Мы едем в Костешть, купим кое-какие вещички для детей, а то лето уже на носу, а в Питешти добираться далеко… Так что будь здоров, Лазэр… Поехали!

Кучер гикнул на лошадей. Коляска со скрипом сдвинулась с места, выехала из ворот и свернула направо. Как только она исчезла из виду, один из слуг рассмеялся:

— Ну, он-то укатил на веки вечные… Вернется, когда рак свистнет.

— Пусть подождет, пока я его позову! — пробормотал Якоб Митруцою.

— Хватит болтать, хватит, люди добрые! — вяло, как бы по обязанности, одернул их Лазэр Одудие.

— Каким тебя ветром к нам занесло, Лука?.. Присаживайся!.. Да подай ты ему, старуха, стул, что толчешься попусту, не свататься же он пришел! — засуетился Лупу Кирицою, встречая зашедшего к нему Луку Талабэ.

— Не беспокойся, тетка Параскива, я и так весь день сидел! — отнекивался Лука, усаживаясь.

Он пришел, чтобы потолковать с дедом Лупу о том, как же все-таки быть с поместьем Бабароага, из-за которого он не находил себе покоя ни днем, ни ночью. Пока речь шла о честной покупке имения (как у людей принято), Лука энергично хлопотал, бегал, лез из кожи вон. Он бы не отступился и сейчас, но теперь крестьяне уже вроде собирались самовольно вспахать помещичью землю, ни о чем заранее не сговариваясь, хотели просто захватить кто что сможет.

— Я, по правде говоря, дед Лупу, в такие дела не встреваю, не по душе мне это! Но приходят ко мне то один, то другой, говорят, что не след нам отступаться, раз уж взялись за это дело, должны довести его до конца… «Так-то так, — говорю я, — мы-то дело начали, но вы все по-своему повернули!» — «Верно, повернули, — говорят, — потому что наша правда верх взяла, а по правде все поместья должны быть нашими…» Я-то хорошо понимаю, не к добру это, но они никак не отстают и до того донимают, что я уж и сам не знаю, как быть.

— А я всем так прямо и говорю, что у меня своих бед хватает и в чужие дела я не полезу! — уклонился от ответа дед Лупу. — Я такие времена уже переживал, недаром весь седой! Все было точь-в-точь как сейчас! Болтали, болтали — сделаем то, сделаем это, а потом на нас же потоп и обрушивался!.. Нет, нет, Лука, не к добру все это!

В столовой барского особняка во Влэдуце служанка, совсем еще девочка, накрывала стол на одну персону. Она делала это в первый раз, потому что барышни уехали в город только вчера, а полковник вернулся поздно ночью и есть не пожелал. Сперва служанка поставила тарелки и приборы там, где полковник сидел всегда, но стол показался ей слишком куцым. Потом она принялась переставлять тарелки по всему столу, ставя их то в один, то в другой конец, пока снова не добралась до привычного места.

— Так пусть и будет, коли понравится, ладно, а коли нет, пусть сам скажет, куда ставить! — недовольно пробормотала девушка, сдаваясь и нетерпеливо поглядывая в широко открытое окно на двор, где полковник Штефэнеску никак не мог кончить разговор с крестьянами.

Старый арендатор был сегодня значительно оживленнее, чем все последние дни, да и голос у него звучал бодро. Позавчера, в минуту счастливого вдохновения, он вспомнил майора Тэнэсеску, с которым когда-то кончал офицерскую школу, а затем долгие годы служил вместе в полку в городе Северине в звании капитана. Жена, земля ей пухом, очень дружила тогда с госпожой Тэнэсеску. Недавно майор и его супруга перебрались в Питешти, и так как детей у них нет, они, конечно же, охотно приютят трех дочерей Штефэнеску, пока не минет опасность. Он даже не написал другу заранее, чтобы заручиться его согласием. Просто накануне утром отправился к нему с дочерьми и внушительным количеством всевозможной провизии. Домой полковник вернулся один и счастливый. От главной заботы избавился! Сейчас он мог спокойно болтать с крестьянами, шутить и даже подтрунивать над ними.