Олег Попенков - О любви еще раз

«Ведь сказал же доктор: главное, чтобы рядом был близкий человек! Близкий? Но кто я ему, а он мне?!» – на эти вопросы ответов не было, но они приходили снова и снова и мучили Эвелину.

Несколько раз женщина обессиленно роняла голову, забываясь на минуту-другую душным, беспокойным сном. Затем снова подхватывалась от внутреннего толчка готовая к действиям. Но каким? Что делать, если вдруг что-то пойдёт не так?!

«А что значит – не так?» – мысли путались в голове у бедной женщины.

Несколько раз за прошедшие сутки заходил дежурный врач, молча склонялся над Петром, выслушивая, как бьётся его сердце, мерил пульс и давление. Подолгу читал кардиограммы, которые подавала ему медицинская сестра. Внимательно наблюдал за работой аппаратуры. Потом, уже уходя, давал указания медсестре.

Худенькая юная девочка всё исполняла стремительно: меняла бутылочки на стойке капельницы, вводила в вену лежащего без сознания Петра лекарства, деловито и почти бесшумно порхала между палатой реанимации и своим постом в коридоре.

Её перемещения рождали в воздухе лёгкие завихрения, которые почему-то умиротворённо и успокаивающе действовали на Копейкину. И она утомлённо закрывала глаза, вверяя Петра на время заботам ответственной девушки.

Когда Эля в очередной раз очнулась ото сна и открыла глаза, в палате никого не было. Она поглядела на Петра и вздрогнула от неожиданности: тот лежал с открытыми глазами и глядел на неё.

– Петя, Петечка, родной мой, прости меня! – бросилась перед ним на колени Копейкина, едва не задев своим телом стойку капельницы.

– Тётя Эвелина… – еле слышно прошептал раненый.

– Сюда, сюда, скорее! – выскочила за дверь, не помня себя от возбуждения, женщина.

Через секунду тихий коридор ожил и навстречу ей уже бежал, привлечённый её криками, медицинский персонал.

***

Прошло пять дней после инцидента в колонии, по которому шло уголовное разбирательство. Всё это время капитан и его офицеры безвылазно находились с малолетними заключёнными, опрашивая всех и каждого из пяти отрядов колонии в двести с лишним человек.

Довести дело с Петром до конца Юрий Петрович считал своим делом чести, и уже через неполную неделю вся картина произошедшего была им установлена доподлинно. Найдены также заказчик и исполнитель преступления, на которых, без всякого нажима на них, указали сами ребята.

Они же «не под протокол» рассказали капитану о единоборстве с Серым, в котором выстоял, не испугавшись ножа, Пётр.

Сейчас, открывая двери городской больницы, начальник колонии рассуждал о том, что парня по-настоящему уважают его собратья по несчастью, а это дорогого стоит для тех, кто находится за колючей проволокой!

Что, наверное, такое мужество самого заключённого может значить для дела воспитания вчерашних трудных подростков намного больше, чем любая другая воспитательная работа, проводимая в колонии.

Но более всего капитана грела мысль о том, что он скоро увидит Элю, о которой не переставал думать все прошедшие дни, и о том, что у него для неё припасён очень приятный сюрприз!

На базе его колонии, в качестве эксперимента, который начала проводить с малолетними преступниками Москва, будет организована колония-поселение. Он уже получил соответствующее распоряжение. А это значит, что, выздоровев, Пётр сможет свободно перемещаться по всему городку и только ночевать за колючкой!

«Вот Эвелина обрадуется!» – внутренне улыбался Юрий Петрович.

Накинув халат, он стремительно поднялся по пролётам лестницы и уже через мгновение распахивал дверь знакомой палаты реанимации.

За дверью было пусто. Кровать, на которой ещё несколько дней назад лежал раненый Пётр, была убрана…

***

– Владимир Вячеславович, мастер участка Борис Акимович докладывает мне, что вы не соблюдаете правила безопасности, установленные для всех рабочих на стройке, – без предисловий, вместо утреннего приветствия огорошил едва вошедшего в кабинет Копейкина Руднев. – Работаете на высоте без страховки, словно вы не рабочий, а канатоходец!

Он сидел за столом, на котором были развёрнуты схемы возводимых сооружений, в окружении инженеров-наладчиков и начальников участков, головы которых как по команде повернулись в сторону вошедшего молодого человека.

– Работа на высоте не терпит расхлябанности! – недовольно продолжил начальник, буравя молодого бригадира монтажников холодным взглядом серо-стальных глаз.

Парень, хорошо знавший, как и все старожилы на стройке, что если главный инженер обращается к кому-то по имени и отчеству, то есть официально, то это не предвещает ничего хорошего.