Кнут Гамсун - А жизнь идет...

— Она не даёт ему покоя, говорите вы?

— Ни малейшего покоя. Она приходит в аптеку, и её приходиться выталкивать.

— Так она будет иметь дело со мной!

— Вот это дело! — воскликнула Старая Мать. — Я так и знала: — стоит мне только обратиться к тебе...

— Я этого не потерплю! — громко закричал он, словно пришёл в бешенство и не хотел, чтобы его сдерживали. — Мне совестно вас просить об этом, но я не знаю, что они сделали с моей одеждой. Я хочу встать.

— Ты сию же секунду получишь свою одежду! — сказала Старая Мать. — Спасибо, На-все-руки, ты всегда верен себе...

Следующие часы были полны кипучей деятельности. Его первым делом было осмотреть дорогу: всё было отлично вычищено, это была настоящая королевская дорога до самого верха, где стояла охотничья хижина, глядевшая на него из-под бровей. Он рассчитался с рабочими.

— А железная решётка? — спросили они.

— Потом, — отвечал он. — У меня сейчас другая забота.

Они вместе сошли вниз. Рабочие должны были начать цементировать погреб у Головы-трубой, в то время как Августу нужно было спуститься в самый город, чтобы попасть на дорогу к вдове Солмунда в Северную деревню. Боже, какая неудача! На перекрёстке он наткнулся на самоё Паулину, и невозможно было ускользнуть от её зорких глаз.

Она не обнаружила ни малейшего удивления, увидав его на ногах, она тотчас сказала:

— Хорошо, что я встретилась с тобой, Август! Я только что была у окружного судьи, передала ему все бумаги и получила квитанцию, так что тебе остаётся только сходить и получить чековую книжку. Отличный человек окружной судья! Он сказал: «Пожалуйста, садитесь!» и выслушал всё, что я ему сказала. «При такой доверенности это были без всякого сомнения ваши деньги», — сказал он. «Но я не желаю владеть чужими деньгами», — отвечала я. Тогда судья засмеялся. А когда я уходила, он сказал, чтобы я вечером непременно пришла к нему, поговорить с ним и его женой. Я никогда прежде не слыхала, что бывают такие отличные люди, каких я встретила здесь! И знаешь, что со мной случилось, когда я пришла от тебя? Эстер и доктор узнали от аптекаря о моём приезде и наказали в гостинице самым строжайшим образом, чтобы я сейчас же пришла в докторскую усадьбу, а не то они силком потащат меня к себе! Как тебе это нравится? Где ты видывал таких людей, как здесь? Ну, а теперь мне некогда разговаривать с тобой, я на одну минутку загляну в гостиницу, приведу себя немного в порядок и побегу к доктору. И потом я хочу сказать тебе, Август, что я ничуть не раскаиваюсь, что мне из-за тебя пришлось приехать в Сегельфосс, и я этого никогда не забуду. Ну, а теперь сразу же ступай к областному судье и получи у него, что тебе следует.

И она побежала.

Август не успел сказать ни одного слова.

Он поглядел на часы. Паулина были права: он мог пойти за чековой книжкой сейчас же. Какая удача!

Десять минут у него ушло на поход и другие десять минут на разговор с окружным судьёй. Август поблагодарил его за помощь и поддержку, осыпал его благословениями в изысканных и своеобразных выражениях и ушёл.

Он успел только мельком взглянуть на неожиданно крупную сумму в книжке, — о боже! — затем опять поглядел на часы и поспешил в банк. Консул Гордон Тидеман и директор банка Давидсен стояли как раз и собирались уходить. Консул надевал свои жёлтые перчатки.

Август попросил извинения и несколько смущённо протянул свою чековую книжку: нельзя ли ему получить совсем немного денег? Ему следует как раз заплатить кое-кому, пустяки, впрочем...

Они оба стали разглядывать книжку, они ведь всё лето слышали разговоры об этом богатстве. Так, значит, это не было выдумкой. Они кивнули в знак того, что ничего не имеют против заплатить по такой книжке. Сколько денег ему нужно?

Август попросил только тысячу, чтобы иметь немного карманных денег.

На улице консул сказал ему:

— Садись, На-все-руки, поедем домой.

— Да уж не знаю, — у меня дело в Северной деревне.

— Хорошо. В таком случае я сперва отвезу тебя в Северную деревню. Ты только что встал на ноги, и тебе не годится так много бегать. Я рад, что могу облегчить тебе эти шаги. Ты очень сильно был болен?

— Только простужен.

Они поговорили о дороге, о том, что она готова, что осталось только поставить железную решётку, и что это не к спеху. Консул решил после обеда отвезти дам к охотничьей хижине.

Они отыскали вдову Солмунда, Август пробыл у неё всего лишь несколько коротких, но решающих мгновений и сказал совсем немного слов: он был теперь достаточно могущественным для того, чтобы бросить на стол пятьдесят крон и потребовать молчания навеки.