LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Генри Филдинг - История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты

Генри Филдинг - История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Генри Филдинг - История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Генри Филдинг
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Создавая «Тома Джонса», Фильдинг уже знал, что рождается великая вещь. Несколько тысяч часов, проведенных за письменным столом в обществе героев романа, окончательно убедили Фильдинга, что талант комедиографа, которым наградила его природа, не пропал втуне. Явилась на свет несравненная комическая эпопея, и все сделанное до этого, как не велики собственные достоинства этих произведений, было, оказывается, лишь подготовкой к ней.

История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «История Тома Джонса, найденыша - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

An enemy may at any time obtain your commendation by only deserving it; and the utmost which the faults of your friends can hope for, is your silence; or, perhaps, if too severely accused, your gentle palliation. Враг в любоевремя добьется от вас похвалы, если он ее заслужил, но друг, совершивший промах, может, самое большее, рассчитывать на ваше молчание или разве что на любезное снисхождение, если подвергнется слишком уж суровым нападкам. In short, sir, I suspect, that your dislike of public praise is your true objection to granting my request. Короче говоря, сэр, я подозреваю, что истинной причиной вашего отказа исполнить мою просьбу является нелюбовь к публичному восхвалению. I have observed that you have, in common with my two other friends, an unwillingness to hear the least mention of your own virtues; that, as a great poet says of one of you, (he might justly have said it of all three), you Я заметил, что, подобно двум другим моим друзьям, вы с большой неохотой выслушиваете малейшее упоминание о ваших достоинствах; что, как говорит один великий поэт о подобных вам людях (он справедливо мог бы сказать это о всех троих), вы привыкли Do good by stealth, and blush to find it fame. Творить добро тайком, стыдясь огласки.

If men of this disposition are as careful to shun applause, as others are to escape censure, how just must be your apprehension of your character falling into my hands; since what would not a man have reason to dread, if attacked by an author who had received from him injuries equal to my obligations to you!	Если люди подобного склада стыдятся похвалы больше, чем другие попрека, то сколь справедливо должно быть ваше опасение доверить перу моему ваше имя! Ведь как устрашился быя игой при нападении писателя, получившего от него столько оскорблений, сколько я получил от вас одолжений!
And will not this dread of censure increase in proportion to the matter which a man is conscious of having afforded for it?	И разве боязнь попреков не возрастает соответственно размерам проступка, в котором мы сознаем себя виновными?
If his whole life, for instance, should have been one continued subject of satire, he may well tremble when an incensed satirist takes him in hand.	Если, например, вся наша жизнь постоянно давала материал для сатиры, то как нам не трепетать, попавшись в руки раздраженного сатирика!
Now, sir, if we apply this to your modest aversion to panegyric, how reasonable will your fears of me appear!	Сколь же справедливым покажется, сэр, ваш страх передо мной, если применить все это к вашей скромности и вашему отвращению к панегирикам!
Yet surely you might have gratified my ambition, from this single confidence, that I shall always prefer the indulgence of your inclinations to the satisfaction of my own.	Я все-таки вы должны были бы вознаградить мое честолюбие хотя бы потому, что я всегда предпочту угождение вашим желаниям потворству моим собственным.
A very strong instance of which I shall give you in this address, in which I am determined to follow the example of all other dedicators, and will consider not what my patron really deserves to have written, but what he will be best pleased to read.	Ярким доказательством этого послужит настоящее обращение, в котором я решил следовать примеру всех пишущих посвящения и пишу не то, чего мой покровитель в действительности заслуживает, а то, что он прочтет с наибольшим удовольствием.
Without further preface then, I here present you with the labours of some years of my life.	Поэтому без дальнейших предисловий преподношу вам труды нескольких лет моей жизни.
What merit these labours have is already known to yourself.	Какие в них есть достоинства, вам уже известно.
If, from your favourable judgment, I have conceived some esteem for them, it cannot be imputed to vanity; since I should have agreed as implicitly to your opinion, had it been given in favour of any other man's production.	Если ваш благосклонный отзыв пробудил во мне некоторое уважение к ним, то этого нельзя приписать тщеславию; ведь я так же беспрекословно согласился бы с вашим мнением и в том случае, если бы оно было в пользу чьих-либо чужих произведений.
Negatively, at least, I may be allowed to say, that had I been sensible of any great demerit in the work, you are the last person to whose protection I would have ventured to recommend it.	Во всяком случае, могу сказать, что если бы я сознавал в моем произведении какой-либо существенный недостаток, то вы - последний, к кому я решился бы обратиться за покровительством для него.

From the name of my patron, indeed, I hope my reader will be convinced, at his very entrance on this work, that he will find in the whole course of it nothing prejudicial to the cause of religion and virtue, nothing inconsistent with the strictest rules of decency, nor which can offend even the chastest eye in the perusal.	Имя моего патрона, надеюсь, послужит каждому, кто приступает к этому произведению, порукой в том, что он не встретит на всем его протяжении ничего предосудительного в отношении религии и добродетели, ничего несовместимого со строжайшими правилами приличия, ничего такого, что могло бы оскорбить даже самый целомудренный взор.
On the contrary, I declare, that to recommend goodness and innocence hath been my sincere endeavour in this history.	Напротив, я искренне старался изобразить доброту и невинность в самом выгодном свете.
This honest purpose you have been pleased to think I have attained: and to say the truth, it is likeliest to be attained in books of this kind; for an example is a kind of picture, in which virtue becomes, as it were, an object of sight, and strikes us with an idea of that loveliness, which Plato asserts there is in her naked charms.	Вам угодно думать, что эта честная цель мной достигнута; и, сказать правду, ее скорее всего можно достигнуть в книгах этого рода; ибо пример есть картина, на которой добродетель как бы становится зрима и поражает нас своей красотой, которая, по утверждению Платона, являет нам все свои прелести, когда ничем не прикрыта.
Besides displaying that beauty of virtue which may attract the admiration of mankind, I have attempted to engage a stronger motive to human action in her favour, by convincing men, that their true interest directs them to a pursuit of her.	Кроме раскрытия этой красоты ее на радость человечеству, я пытался привести в пользу добродетели довод более сильный, убеждая людей, что в их же собственных интересах стре-итъся к ней.
For this purpose I have shown that no acquisitions of guilt can compensate the loss of that solid inward comfort of mind, which is the sure companion of innocence and virtue; nor can in the least balance the evil of that horror and anxiety which, in their room, guilt introduces into our bosoms.	С этой целью я показал, что никакие выгоды, достигнутые ценой преступления, не могут вознаградить потерю душевного мира -неизменного спутника невинности и доб. -родетели - и ни в малейшей степени не способны уравновс сить зло тревоги и ужаса, поселяемых вместо них преступлением в наших сердцах.
And again, that as these acquisitions are in themselves generally worthless, so are the means to attain them not only base and infamous, but at best incertain, and always full of danger.	Я показал, что сами по себе эти вы годы обыкновенно ничего не стоят, а способы их достижение не только низменны и постыдны, но в лучшем случае ненадежны и всегда полны опасностей.
Lastly, I have endeavoured strongly to inculcate, that virtue and innocence can scarce ever be injured but by indiscretion; and that it is this alone which often betrays them into the snares that deceit and villainy spread for them. A moral which I have the more industriously laboured, as the teaching it is, of all others, the likeliest to be attended with success; since, I believe, it is much easier to make good men wise, than to make bad men good.	Наконец, я всячески старался втолковать, что добродетель и невинность могут быть поставлены в опасное положение разве только опрометчивостью, которая одна лишь вовлекает их в ловушки, расставляв мые обманом и подлостью, - назидание, над которым я трудился тем прилежнее, что усвоение его скорее всего можа увенчаться успехом, так как, мне кажется, гораздо легче сделать добрых людей умными, чем дурных хорошими.
For these purposes I have employed all the wit and humour of which I am master in the following history; wherein I have endeavoured to laugh mankind out of their favourite follies and vices.	Для достижения этой цели я пустил в ход все остроумие и юмор, на какие способен, насмешками стараясь отучить людей от их излюбленных безрассудств и пороков.