Джеймс Купер - На суше и на море. Сатанстое (сборник)

Здесь мы ждали нашего парламентера, до этих пор все, казалось, шло как нельзя лучше.

– Какие вести? – спросил поспешно Мордаунт. – Наши друзья невредимы?

– Скальпы их не тронуты, – ответил онондаго, – десять человек накинулись на них двоих и схватили их! Откройте глаза свои, и вы их увидите!

– А гуроны согласны принять за них выкуп? Ром, карабины, порох, рис, одеяла – все это вы могли предложить от моего имени!

– Все, но это нехорошо! Они говорят, что все это они сами возьмут и даже еще больше!

– А между тем они все-таки пришли сговариваться? Что вы нам посоветуете делать, Сускезус?

– Пусть трое из ваших положат оружие и пойдут сговариваться с ними! Идите вы, священник и молодой вождь! (Так он называл меня.) Будет трое. Тогда три воина гуронов тоже положат оружие и подойдут к вам! Пленные ждут – это хорошо!

Мы точно выполнили все, что нам было предписано нашим советником, на полпути нас встретили три воина гуронов, в числе которых был и Мускеруск в качестве главного лица. Гурт и Джеп, со связанными за спиной руками, стояли на расстоянии ста шагов; на Гурте были только панталоны и рубашка, а на голове не было никакого головного убора; мне показалось, что на его рубашке была кровь, и я крикнул ему, желая узнать, не ранен ли он.

– Пустяки, Корни! Эти господа забавлялись тем, что, привязав меня к дереву, стали пускать вокруг меня и надо мной свои томагавки, вероятно желая доказать мне свою ловкость тем, что ни один из них не заденет меня. Но по неловкости их я все-таки получил две-три пустые царапины. Надеюсь, что наши дамы не встревожены событиями прошедшей ночи?!

– У меня есть для вас хорошие новости, Гурт, – крикнул я. – Сускезус, друг мой, спросите этих вождей, позволят ли они мне подойти к их пленнику, чтобы сказать ему несколько слов утешения! Скажите, что я их честью заверяю, что не сделаю ни малейшей попытки к его освобождению!

Онондаго передал мои слова гуронам на их наречии, и, к удивлению, я получил желанное разрешение. Оставив тогда Германа Мордаунта договариваться с Мускеруском и его двумя товарищами, я смело пошел к вооруженным индейцам, сторожившим Гурта и Джепа. Мне показалось, что мое приближение произвело некоторую сенсацию среди индейцев, и они обменялись несколькими словами со своими вождями, после чего никто меня ничем не побеспокоил.

– Спасибо вам, мой милый Корни, за это доказательство вашей ко мне дружбы! – растроганным голосом воскликнул Гурт. – Ради бога, не оставайтесь здесь долго; я боюсь, чтобы с вами не случилось какой-нибудь беды! Подумайте об Аннеке! Ах, дорогой мой, я был бы счастлив далее теперь, если бы мог думать, что Мэри Уаллас теперь хоть немного беспокоится обо мне!

– Так будьте же счастливы, Гурт! Моя цель прийти сюда заключалась в том, чтобы сказать, что вы на все можете надеяться, да что я говорю, надеяться, я принес вам самую положительную уверенность в ее взаимности! Теперь вам нечего больше бояться с ее стороны ни холодности, ни нерешительности, ни колебаний; вы в этом убедитесь сами, когда вернетесь к нам!

– Вы не позволите себе подшутить над чувствами человека, находящегося на волоске от смерти и пыток, Литтлпейдж! – воскликнул Гурт. – Но я едва смею поверить своим ушам!

– Верьте мне, вы не ошибетесь, если представите себе самую трогательную привязанность с ее стороны! А теперь я расстанусь с вами: нужно помочь Герману Мордаунту освободить вас, чтобы вы лично могли услышать от нее все, что я сейчас передал вам от ее имени!

Гурт на это ничего не ответил; он был слишком взволнован; мне показалось даже, что он был тронут до слез, потому что вдруг поспешно отвернулся, как бы желая скрыть свое лицо. Джеп стоял немного дальше, позади него, и следил за каждым моим жестом и движением; мне было от души жаль его, но я решил за лучшее вовсе не говорить с ним, а только сделать ему знак, чтобы он не падал духом.

– Эти господа далеко не сговорчивы, – сказал Герман Мордаунт, когда я вернулся на свое место. – Что касается Джепа, то они дали мне понять, что он не будет освобожден ни под каким видом. Им нужен его скальп, чтобы залечить рану одного вождя, и его судьба уже бесповоротно решена: они привели его сюда только для того, чтобы обмануть его ложной надеждой. Что же касается Тэн-Эйка, то они уверяют, что он убил двух воинов, жены которых требуют его скальпа; тем не менее они согласны вернуть ему свободу на одном из следующих двух условий, а именно чтобы мы отдали им взамен Тэн-Эйка двух других вождей или четырех слуг, или же, если это условие нам не подходит, только двух слуг и в придачу к ним Равенснест со всем содержимым и с обязательством, что все мы его покинем еще до восхода солнца.