Лев Гумилёв - Дар слов мне был обещан от природы

Я верю, что пред нами дверь могилы,
И я не верю, что спасемся мы.

Мальчики, пожалейте меня.
Я в целом мире одна.
Суд ушел, надежду гоня.
Я всю жизнь тосковать должна.
Не откроется эта дверь
Для меня и для вас никогда.
Каждый день мы будем теперь
Вспоминать, да считать года.

Неужель осудили Вас?

Даже вспомнить еще боюсь.
Но к чему мой страшный рассказ
И моя бездонная грусть.
Ведь даже здесь, в могиле этой,
Мой поцелуй взволнует кровь.
Под этим нежным синим светом
И страсть возникнет и любовь.

Позабудь жестокую муку.
Положи мне руку на грудь.
Я тебе облегчу разлуку,
Я тебе помогу уснуть.
Только прежде, душою своею
Поклянись мне меня любить.
Поклянись мне, милый, скорее,
Чтоб из уст моих радость пить.

О, как грудь твоя холодна!

Нет, я клятву слышать должна.

Погоди! Зачем не видна
У девицы этой спина?

Рот и руки мне обожгла
Эта огненная струя.
И исчезла в тени угла
Ее коса, как змея.

Бес, свободу отняв у нас,
Наши души хочет отнять.
Лучше сдохнуть здесь десять раз,
Чем подобное подписать.

Тяжела и страшно сильна,
Захватившая нас рука.
Наша гибель слишком ясна.
Наша гибель слишком близка.

Но подумай, какой простор
Развернется там пред тобой.
Потолок в тюрьме — голубой,
Вместо стен — силуэты гор.

Как любить такую страну,
Где у всех мы будем в плену?
У широкой синей реки,
У бессонницы и пурги,
И у сушащей кровь тоски,
От которой в глазах круги.
И у проволоки тугой,
И у низких, чахлых берез,
Бездорожий тундры нагой,
И таежных несчетных верст.
Но бояться этой страны
Мы не станем и в смертный час.
Беспощадный гнев сатаны
Несклоненными встретит нас.

Понятно ль вам, какою силой тайной
Владеет тот, кто вас привлек сюда?
Не думайте, что вы в тюрьме случайно.
Нет, вы сидите крепко, господа.
Не стоит здесь показывать отвагу,
Но жизнь спасти еще надежда есть,
Вы эту мне подпишите бумагу.

Но прежде разрешите нам прочесть.

Нет, ни к чему. Я слова не нарушу
И все скажу, что вы нашли бы там.
Вы мне передаете ваши души,
Я ж, так и быть, дышать позволю вам.
Вас не спасет ни мужество, ни чудо,
Пишите, иль обоих придушу.

Я этого подписывать не буду.

Умру, но ни за что не подпишу!

Сорок сов собралися во тьме.
Меркнет тьма под ударами крыл.
Хеляме! Хеляме! Хеляме!
Черный ветер, исполненный сил,
Пронесись, пронесись по тюрьме
Улетающим совам вослед.
Намоныйа манги хеляме!
Бафомет! Бафомет! Бафомет!

Я изнемог. Я больше не могу.

Нет, хуже там в январскую пургу.

Не свистят, не щебечут птенцы
У железных полуночных птиц.
Их под соснами ждут мертвецы,
Разорвавшие цепи гробниц.
И устами в могильной пыли
Мне лепечут жестокий совет:
Намоныйа манги бубулин,
Бафомет! Бафомет! Бафомет!

Не выдержать в мучении таком.

Нет, хуже там, в бараке воровском.