Джеймс Джойс - Избранные произведения. Том II

Хорошо, добрый и верный раб! — Мф, 25, 21.

Существуют грехи… — М28: стиль кардинала Джона Г.Ньюмена (1801–1890), который Джойс ценил чрезвычайно и называл лучшим в англ. прозе; в «Портрете» это мнение отстаивает Стивен. Здесь, однако, ему отведен лишь малый абзац, поскольку (как предполагает Эзертон) с Ньюменом у Джойса не было ровно никаких общих идей и тем.

Незнакомец все еще наблюдал… — М29: Уолтер Пейтер — значительное имя в европейской культуре предвоенной эпохи (его «Ренессанс» и «Воображаемые портреты» изданы были и в России). Стиль его не лишен капризной претенциозности, сохраненной Джойсом («задумчивое орошение» струй, шары «чутко вздрогнули»…) и несколько перенасыщен «воздухом культуры», небрежно-тонкими реминисценциями из Гете и Высокого Возрождения. Для Джойса его имя было частью поздневикторианского эстетства, интеллектуальной моды, и он к нему относился без хулы, но с прохладой.

чутье (франц.)

Майский погожий вечер… — эту сцену Блум вспоминает и в эп. 6.

Мадонна с вишнями — такие изображения Богоматери действительно имеются, одно из них принадлежит Тициану.

площадка (итал) Пьяццетта — помимо буквального смысла, также — небольшая площадь, служащая частью ансамбля Сан-Марко в Венеции.

все преходящее (нем.) Все преходящее — эстетски недоговоренная, но до оскомины зацитированная строка из финального гимна «Фауста»: «Все преходящее — символ, сравненье».

Отметь это на будущее… — М30, Джон Рескин. Джойс ценил его стиль и писал подражания ему еще в школе.

Бдение пастухов и ангелов… — ср. Лк 2, 8-20.

К Берку!.. — М31: Томас Карлейль (1795–1881), историк, философ и филолог, один из властителей дум XIX столетия, силу воздействия которого отмечали и Гете и Йейтс, каждый — для своего поколения. На Джойса он влияния не имел, но стиль его воспроизведен тщательно; кроме того, его части вверено провозгласить заключительную мораль, хвалу жизни и плодородию.

небо (лат.)

Руно твое увлажнилось — Суд 6, 36–38: по этому знаку Гедеон узнал, что Израиль спасется его рукою.

Дерби Далмер и Джоан — герои баллады «Счастливая старая пара» Генри С.Вудфолла (1739–1805).

Ты нашел свою Америку — возможна аллюзия на первое в англ. поэзии сравнение возлюбленной с Америкой, в 19-й элегии Джона Донна.

Ты доишь корову твою по имени Скорбь. Ныне пьешь ты сладкое молоко ее вымени (нем.)

Молоко роты человеческой — от знаменитого выражения леди Макбет «молоко доброты человеческой»; в оригинале игра слов с тем же принципом: kin — kindness.

пахта (ирл.)

Во имя богинь Партулы и Пертунды сейчас надлежит нам выпить! (лат.) Партула — римская богиня родов, Пертунда (от лат. pertundo — пробиваю, проламываю) — соитий и утраты девичества; сейчас надлежит нам выпить — начальная строка оды I, 37 Горация.

Из хором Хорна хором… — М32: «ужасающее месиво из пиджин-инглиш, ниггер-инглиш, кокни, ирландского, слэнга Боуэри и обрывков виршеплетства» — так Джойс охарактеризовал этот финал эпизода до его окончания, в марте 1920 г. По окончании языковый веер оказался еще более широк и пестр. У Джойса еще найдутся латынь, немецкий, французский, идиш (разумеется, ломаные), шотландский и другие диалекты, спортивные и старинные жаргоны… Присутствие далеко не всех можно оправдать реальною обстановкой — язык начинает жить своей жизнью, господствуя над сюжетом и логикой (но полного господства он достигнет лишь в «Поминках по Финнегану»). Что же до перевода, то его проблема не столько в прояснении (хотя обрывки смысла и содержания в месиве надо, конечно, сохранить), сколько в затемнении, в изготовлении достаточно ужасающего русского месива. Увы, эту цель я не считаю вполне достигнутой. Мое месиво — бедней и понятней. Есть «объективные причины» — веер, видимо, просто не может быть столь же пестр, отпадают и местные диалекты, и многие жаргоны, и, скажем, такие явления, как язык офеней… Но что толку оправдываться!

Тим Гнутая Кружка — известный дублинский кабатчик XVIII века.

Глянь, пастор ползет под мухой — эту фразу Джойс, в трауре и нетрезвый, услышал как-то на улице в свой адрес.