Нам Као - Избранное

Страх и стыд — это все, что он испытал от первой встречи с женщиной. А позднее его тоже никто не любил. Вот почему чашка похлебки, принесенной Тхи Но, так его растрогала. И Ти Фео впервые подумал, что человек человеку не обязательно враг, люди могут быть и друзьями.

Когда Ти Фео покончил с супом, Тхи Но взяла у него из рук чашку и снова наполнила ее. Ти Фео почувствовал, что весь покрылся испариной. Он вытер рукавом пот с лица, шмыгнул носом и, улыбнувшись, снова принялся за еду. Сокрушенно качая головой, Тхи Но с жалостью смотрела на него. На Ти Фео нахлынули воспоминания далекого детства, ему захотелось, как малому ребенку, покапризничать перед Тхи Но, ему, который только и умел скандалить, биться о стенку головой да бросаться на людей с ножом. Трудно было поверить в это. А может быть, где-то в самых дальних тайниках его души всегда жили порядочность и доброта? Или это болезнь сделала его таким? Немощные люди часто оказываются добрыми, потому что жестокость — преимущество сильных. А где теперь его сила? Внезапная болезнь сломила Ти Фео, и им все более овладевала смутная тревога. Что станется с ним, когда он не сможет ни угрожать, ни грабить? Как тогда жить? Ведь он только потому и берет верх над другими, что способен на преступление, на подлость. Но когда-нибудь сила ему изменит, что же станет с ним? Какое это счастье быть порядочным человеком, как все! Тхи Но поможет ему. Они будут жить вместе, мирно и дружно, и тогда Ти Фео перестанут считать злодеем. Честные люди не будут его сторониться и примут в свое общество, где все решается по справедливости. Ти Фео с волнением глянул на Тхи Но. Она по-прежнему молчала и улыбалась. У Ти Фео отлегло от сердца.

— Хочешь, будем жить вместе? — спросил он.

Тхи Но ничего не ответила, только ноздри ее, толстые и красные, раздулись, от чего нос показался еще толще. Однако у Ти Фео это не вызвало неприязни.

— Перебирайся-ка ко мне, вдвоем веселее будет! — добавил он тоном, против которого, как ему казалось, было невозможно устоять.

В ответ Тхи Но с притворной строгостью сверкнула глазами. Ти Фео звонко рассмеялся. Когда он бывал трезв, смех его не был таким страшным, а Тхи Но нашла его даже приятным. Луковая похлебка подействовала благотворно. Ти Фео ободрился и ущипнул Тхи Но, да так, что она подскочила.

— Вчерашнее-то помнишь, а?..

Тхи Но ответила тумаком, давая понять, что не потерпит вольностей. Ти Фео нашел это очень забавным и загоготал во все горло — такая рожа, а еще ломается! — и изо всей силы ущипнул ее повыше колена. Тхи Но не выдержала, с воплем бросилась на Ти Фео, обхватив его за шею, повалила на землю. О, они отлично обходились без поцелуев, да и кому охота целовать губы, растрескавшиеся, как земля на рисовом поле во время засухи, или лицо, похожее на изрезанную вдоль и поперек кухонную доску? У народа есть множество других, более действенных способов выразить свои чувства: например, ущипнуть или дать хорошего тумака. Это куда проще и понятнее… Словом, они решили, что из них выйдет прекрасная пара.

Пять дней и пять ночей провела Тхи Но в хижине Ти Фео, покидая ее лишь ненадолго, чтобы подработать на пропитание. Отвращение к вину у Ти Фео прошло, но он старался пить поменьше, отчасти ради экономии, а главное, потому, что новое чувство вытеснило прежнюю страсть. Ведь женщина тоже опьяняет. Однако на шестой день Тхи Но вдруг вспомнила, что у нее есть родная тетка, которая как раз сегодня должна вернуться домой. И она решила: любовь любовью, но сперва надо узнать, как посмотрит на это родственница.

Вначале тетка смеялась, потому что думала, что племянница шутит. Но потом ей стало страшно: Тхи Но на все способна. Она выйдет замуж за этого бандита и опозорит весь их род и память предков. При этой мысли тетка содрогалась от злости. А может быть, ей просто стало обидно за свою долгую и одинокую жизнь старой девы! На Тхи Но обрушился поток брани. Поневоле сохранившая добродетель тетка беспощадно поносила беспутную племянницу. Какое неприличие! Уже за тридцать, а все никак не остепенится! Кто на четвертом десятке ищет мужа? Кто? Скажи на милость! И потом, разве вымерли все мужчины в деревне, что надо брать в мужья безродного бродягу? Слыханное ли дело?! Выходить за хулигана и скандалиста! Силы небесные! Позор-то, позор какой! Тетка вопила как помешанная, взывая к душам предков, и, тыча пальцем прямо в лицо племяннице, бросала ей ядовитые упреки:

— Раз уж до сих пор обходилась без мужа, то и дальше как-нибудь проживешь. Нашла за кого идти, за Ти Фео!