Эжен Сю - Зависть

- Фредерик, - позвала его мать (ее губы так сильно дрожали, что она вынуждена была делать паузу после каждого слова) - что ты делаешь здесь, мой сын? Юноша хранил молчание.

- Ты мне не отвечаешь? Твой взгляд, неподвижный и отвлеченный. Посмотри, ты видишь меня? Бедный ребенок, я слышала, этой ночью ты спал беспокойно, ты страдаешь уже несколько дней так, как если бы ты был охвачен сильным приступом лихорадки, влекущей за собой бред. И доказательство этому то, что ты, сам того не сознавая, очутился здесь. Ты словно пробуждаешься от сна, не так ли?

Мадам Бастьен с силой зажмурила глаза, скорее для того, чтобы не видеть страшной реальности, чем стараясь убедить себя, будто Фредерик потерял рассудок.

- Да, я знаю, - сказала она, сознание возвращается к тебе, и ты вспоминаешь, что с тобой произошло после ухода из дома, правда?

- Ты мне ничего не отвечаешь! О, я понимаю - твоя бедная голова еще затуманена. Приди в себя, дитя мое, успокойся! Ты меня не узнаешь? Это я, твоя мать.

- Я вас узнал, матушка.

- Наконец-то.

- Я в полном рассудке.

- Ну да, теперь. Благодарение Богу! Но только что…

- Я всегда был в полном рассудке.

- Нет, дитя мое, нет.

- Я знаю, где я нахожусь.

- Да, сейчас ты знаешь, но до этого…

- А я вам говорю, матушка, что знаю, почему я нахожусь здесь, в десяти шагах от столба Четырех рук, в засаде с заряженным ружьем.

- А, ну хорошо, - согласилась женщина, пытаясь притвориться успокоенной. - Значит, Жан-Франсуа не ошибся, он мне сказал…

- Сказал? Что?

- Что ты отправился в засаду. Когда стемнело, он видел, как ты пробирался через заросли с ружьем и даже сказал себе: «Смотри-ка! Вон г-н Фредерик, он, видно, пошел браконьерствовать в лесу Пон-Бриллана». Тогда я призналась ему, что очень беспокоюсь и сейчас же поспешила сюда с Жаном-Франсуа. Пойми, ты в самом деле был безумно неосторожен… Бедное мое дитя, ты не подумал о сторожах г-на маркиза.

Слова «господин маркиз» вывели Фредерика из его пугающего спокойствия. Он в ярости сжал кулаки и закричал, глядя на мать со свирепым выражением:

- В этой засаде я подстерегал г-на маркиза. Вы понимаете, матушка?

- Нет, Фредерик, не понимаю, - отвечала бедная женщина, дрожа всем телом, - да и как я могу разобраться в ваших охотничьих терминах?

- А, - протянул Фредерик со страшной усмешкой, - я вас заставлю понять. Так вот, зная, что г-н маркиз должен проезжать здесь этим вечером, когда стемнеет, я зарядил свое ружье и спрятался в засаде за этим деревом, чтобы его убить, когда он будет ехать мимо. Теперь вы поняли, матушка?

При этих страшных словах мадам Бастьен испытала головокружение, но она сделала над собой героическое усилие.

Держа одной рукой сына за плечо, она положила другую ему на лоб, говоря спокойным тоном и притворяясь, что разговаривает сама с собой:

- Как горяча его голова! Он все еще в лихорадочном жару! Боже мой, как его заставить идти за мной?

Фредерик, сначала изумленный словами матери и ее видимым спокойствием после ужасного признания, сделанного им в приливе отчаянной ненависти, закричал:

- Я вам сказал, что я в полном рассудке, матушка; вы знаете так же хорошо, как и я, что я хотел отомстить, вы видите мою ненависть и это…

- Да, сынок, я тебе верю, - прервала его мать. Она была слишком взволнованна, чтобы обратить внимание на его последние слова.

Затем, поцеловав его в лоб, добавила тоном, которым говорят, когда не хотят противоречить безумным:

- Да, конечно, ты прав. Итак, вернемся вместе с нами. Уже поздно, и мы долго находимся в лесу.

- Хорошее место, - глухо произнес Фредерик, - но я вернусь еще.

- Конечно, мы вернемся, мой мальчик, но ты знаешь, куда нам идти, не правда ли?

- Матушка, не доводите меня до крайности!

- Замолчи, замолчи! - с ужасом вскрикнула Мари, зажимая сыну рот и прислушиваясь.

- Ты слышишь, в кустах шаги. О Боже, сюда идут! Фредерик подобрал свое ружье.

- Ах, знаю, - сказала молодая женщина, тревога которой улеглась после минутного размышления, - знаю, это Жан-Франсуа. Он должен был искать тебя в той стороне кустарника. Затем она окликнула вполголоса:

- Это вы, Жан-Франсуа?

- Да, мадам Бастьен, - ответил арендатор, который еще не видел ее. - Я не нашел г-на Фредерика.

- Успокойтесь, мой сын здесь.

- А, тем лучше, мадам Бастьен, - я слышал, как кто-то тихонько разговаривает у пруда. Уверен, что это дозорные маркиза.

Говоря так, арендатор появился на поляне.

Фредерик, несмотря на дерзость, которую вызывала в нем ненависть, не посмел повторить в присутствии постороннего угрозы, которые он высказал своей матери. Он взял ружье под мышку и все такой же мрачный и молчаливый, приготовился сопровождать мать.