Александр Дюма - Дюма. Том 09. Виконт де Бражелон, или Еще десять лет спустя. Части 1,2

Среди водоворота этих политических и любовных интриг Маликорн старался овладеть вниманием Монтале; но ей гораздо больше хотелось поговорить с Бражелоном, хотя бы для того, чтобы насладиться его вопросами и изумлением.

Рауль сразу направился к де Лавальер и почтительно поклонился ей.

Увидев Рауля, Луиза покраснела и что-то пролепетала. Ора поспешила к ней на помощь.

— Ну вот и мы, виконт, — сказала Монтале.

— Я вижу, — с улыбкой ответил Рауль. — Об этом-то я и хотел поговорить с вами.

Тут к ним с любезной улыбкой подошел Маликорн.

— Удалитесь, господин Маликорн, — приказала Монтале. — Вы, право, очень нескромны.

Маликорн прикусил губу и, ни слова не говоря, отступил на два шага назад. Изменилась только его улыбка: из добродушной она стала насмешливой.

— Вы хотите получить объяснения, господин Рауль? — спросила Монтале.

— Мое желание вполне понятно. Луиза де Лавальер — фрейлина принцессы?

— А почему бы ей не быть фрейлиной, как и мне? — спросила Монтале.

— Примите мои поздравления, — поклонился Рауль, чувствуя, что ему не хотят дать прямого ответа.

— Вы это говорите не слишком любезно, виконт.

— Да?

— Гм! Пусть судит Луиза.

— Может быть, господин де Бражелон считает, что это место слишком почетно для меня? — смущенно произнесла Луиза.

— О нет, дело совсем не в этом, — горячо возразил Рауль. — Вы отлично знаете, что я этого не думаю. Меня не удивило бы, если бы вы заняли трон королевы, не говоря уже о месте фрейлины. Меня удивляет только, что я узнал об этом лишь сегодня, случайно.

— Ах, правда, — со свойственным ей легкомыслием ответила Монтале. — Ты ничего не понимаешь, да и не можешь понять. Виконт написал тебе четыре письма, но в это время в Блуа была только твоя мать. Я не хотела, чтобы эти письма попали в ее руки, и потому перехватила их и отослала виконту. Таким образом, он думал, что ты в Блуа, между тем как ты была в Париже, и не знал, что твое положение изменилось.

— Как! Ты не послала известия об этом господину Раулю, как я тебя просила? — воскликнула Луиза.

— Вот еще! Чтобы он напустил на себя суровость, начал проповедовать непререкаемые истины и испортил все, чего нам удалось добиться с таким трудом? Конечно, нет.

— Так я очень суров? — спросил Рауль.

— К тому же, — продолжала Монтале, — мне так хотелось, чтобы Луиза стала фрейлиной. Я уезжала в Париж. Вас не было. Луиза заливалась горючими слезами. Понимайте, как хотите. Я попросила своего покровителя, того, кто достал мне патент, достать такой же для Луизы. Бумагу прислали. Луиза уехала, чтобы заказать себе платья. Я осталась, потому что мои были уже готовы. Я получила все ваши письма и переслала их вам, написав несколько слов, пообещав вам сюрприз. Вот вам и сюрприз, дорогой виконт. Мне он кажется неплохим; большего не требуйте. Ну, господин Маликорн, пора оставить эту пару вдвоем: им нужно о многом поговорить. Дайте мне руку. Видите, какую я вам оказываю честь?

— Простите, мадемуазель де Монтале, — сказал Рауль, останавливая шаловливую девушку и говоря с серьезностью, которая совершенно не гармонировала с тоном Монтале. — Простите, но не могу ли я узнать имя вашего покровителя? Потому что, если вам оказывают покровительство по каким-нибудь основаниям… — Рауль поклонился, — то я не вижу причины, по которой такое покровительство оказывается и мадемуазель де Лавальер.

— Боже мой, — наивно сказала Луиза. — Дело очень просто, и я не знаю, почему я не могу вам сказать этого сама… Мой покровитель — господин Маликорн.

На мгновение Рауль остолбенел, спрашивая себя, не смеются ли над ним. Потом обернулся, чтобы обратиться к Маликорну, но молодой человек был далеко: его уже увлекла Монтале.

Лавальер сделала шаг вслед за подругой, но Рауль с мягкой настойчивостью удержал ее.

— Умоляю вас, Луиза, — попросил он, — еще одно слово…

— Но, Рауль, — ответила она краснея, — все ушли… Начнут волноваться, нас будут искать.

— Не бойтесь, — улыбнулся молодой человек. — Мы с вами не такие важные лица, чтобы наше отсутствие было замечено.

— Но моя служба, Рауль?

— Успокойтесь, я знаю придворные обычаи: ваши дежурства начнутся с завтрашнего дня; значит, у вас есть несколько минут, и вы можете объяснить мне кое-что, о чем я хочу вас спросить.

— Как вы серьезны, Рауль! — с беспокойством сказала Луиза.

— Видите ли, обстоятельства тоже очень серьезны. Вы меня слушаете?

— Да, конечно. Только, сударь, повторяю, мы совсем одни.