Люси Монтгомери: Анин Дом Мечты

— Но вуаль-то на тебе будет? — спросила Диана обеспокоенно.

— Всенепременно! Без нее я не чувствовала бы себя невестой. Помню, как я говорила Мэтью в тот вечер, когда он привез меня в Зеленые Мезонины, что не надеюсь когда-либо стать невестой, ведь я такая некрасивая, что никто никогда не захочет на мне жениться — разве только какой-нибудь миссионер, отправляющийся в далекие страны обращать язычников в истинную веру. По моим тогдашним представлениям, миссионеры не могли позволить себе быть особенно привередливыми в том, что касается внешности, раз уже они хотят, чтобы девушки рисковали жизнью, отправляясь вместе с ними к людоедам. Но видела бы ты миссионера, за которого вышла Присилла! Он был не менее красив и загадочен, чем те создания нашего воображения, за которых мы с тобой, Диана, сами когда-то мечтали выйти замуж. Более красиво одетого мужчины я не встречала. И он восторгался «неземной, золотой красотой» Присиллы. Но, конечно, в Японии нет никаких людоедов.

— Во всяком случае, твое свадебное платье — просто мечта, — восхищенно вздохнула Диана. — Ты в нем как настоящая королева — такая высокая и стройная. Как ты ухитряешься оставаться такой стройной, Аня? А я все толстею — скоро у меня совсем не будет талии.

— Полнота или стройность — это, судя по всему, вопрос, где все решает судьба, — сказала Аня. — Как бы то ни было, миссис Эндрюс не может сказать тебе то, что сказала мне, когда я вернулась домой из Саммерсайда: «А ты, Аня, все такая же тощая». «Стройная» звучит весьма романтично, но «тощая» имеет совсем другой оттенок.

— Миссис Эндрюс все толкует о твоем приданом. Она признает, что оно ничуть не хуже, чем у Джейн, хотя — так она говорит — Джейн вышла за миллионера, а ты всего лишь за «бедного доктора без гроша за душой».

Аня засмеялась.

— Мои платья действительно хороши. Я люблю красивую одежду. Помню мое первое красивое платье — из коричневой глории. Мэтью подарил мне его на Рождество, перед нашим школьным концертом. Все, что я носила до того, было такое некрасивое. В тот вечер мне казалось, что я вступила в новый мир.

— Это был тот вечер, когда Гилберт декламировал «Бинген на Рейне» и смотрел на тебя, произнося: «Здесь есть другая, не сестра…» И ты была в таком гневе из-за того, что он подобрал и положил в свой нагрудный карман бумажную розу, которая упала у тебя с головы, когда ты убегала со сцены после диалога фей! Ты тогда и предположить не могла, что когда-нибудь выйдешь за него замуж.

— Что ж, это еще один случай, где все решила судьба, — засмеялась Аня, спускаясь вместе с Дианой по чердачной лестнице.

Еще никогда за всю историю Зеленых Мезонинов здесь не царило такое волнение. Даже Марилла была так возбуждена, что не могла скрыть этого, — нечто почти невероятное, учитывая ее обычную сдержанность.

— В этом доме никогда не было свадьбы, — говорила она миссис Рейчел Линд, как бы извиняясь. — В детстве я слышала, как один старый священник говорил, что дом нельзя назвать настоящим домом, пока он не освящен рождением, свадьбой и смертью. Смерти здесь были — здесь умер не только Мэтью, но и мои родители. И даже роды здесь были. Очень давно, сразу после того, как мы въехали в этот дом, у нас какое-то время был женатый батрак, и его жена родила здесь ребеночка. Но свадьбы здесь еще никогда не было… Как подумаешь, это так странно, что Аня выходит замуж. В какой-то степени она до сих пор кажется мне той маленькой девочкой, которую Мэтью привез сюда четырнадцать лет назад. Я все никак не могу до конца осознать, что она выросла. Никогда не забуду, что я почувствовала, когда увидела, как Мэтью вводит в дом девочку. Интересно, что стало с тем мальчиком, которого мы взяли бы на воспитание, если бы не произошла ошибка. Хотела бы я знать, как сложилась его судьба.

— Это была счастливая ошибка, — сказала миссис Линд, — хотя, заметь, было время, когда я думала иначе, — в тот вечер — помнишь? — когда я зашла посмотреть на Аню, а она устроила нам такую сцену! Многое изменилось с тех пор, вот что я вам скажу.

Миссис Линд вздохнула, а затем снова оживилась. Когда предстояло такое приятное событие, как свадьба, миссис Линд была готова предать прошлое забвению.

— Я собираюсь подарить Ане два из моих хлопчатых вязаных одеял, — продолжила она. — Одно в «табачную полоску», а другое — с узором из листьев яблони. Она говорит, что вязаные одеяла опять в моде. Ну, в моде они или нет, а я не верю, что для кровати в комнате для гостей можно найти что-либо наряднее, чем красивое одеяло с узором из листьев яблони, вот что я вам скажу. Но мне надо позаботиться о том, чтобы они были хорошо отбелены. Они у меня зашиты в полотняные мешки, еще с тех пор как Томас умер, и наверняка ужасно пожелтели. Но впереди еще целый месяц, а отбеливание на солнце творит настоящие чудеса.