Александр Казбеги - Отцеубийца

Они ехали верхом. Впереди был Иаго, хорошо знакомый с этими местами. Он зорко осматривался по сторонам и прислушивался к каждому шороху. Вдруг он придержал лошадь и весь обратили в слух.

– Что случилось? – спросил Парчо.

– Тише. Всадники едут, не могу только разобрать, с какой стороны.

– Ничего не слышу, – сказал Парчо, – тебе показалось.

– Если я впереди, так и слушайтесь меня, а нет – поезжайте сами вперед, – обиделся Иаго.

– Да что ты? Делай, как знаешь! – сказал Парчо, и в ту же минуту ветерок донес слабый далекий стук копыт. Всадники, видимо, быстро приближались.

Иаго спрыгнул с коня и приник ухом к земле.

Он поднялся и снова вскочил на коня.

– Скорее все за мною! Едут к нам, и их много.

Иаго свернул в сторону с дороги. Вскоре все скрылись в кустарнике. Выбрали удобное место, засели и стали ждать.

Разместив товарищей, Иаго прокрался обратно и залег за камнем в траве у дороги. Вскоре послышался говор и показались казаки, десять человек, видимо, дорожная охрана.

– Стойте! – сказал ехавший впереди. – Буханцов, – обратился он к одному из казаков, – здесь подходящее место для привала, дров много и вода рядом. Сварим баранину, поужинаем.

– Очень уж близко от пастухов, не оставят они нас в покое, – заметил один из казаков.

– Тем хуже для них. Если посмеют сунуться, всех перебьем, как собак! – сказал старший.

Они свернули на поляну и спешились. Один пошел за дровами. Лошадей пустили пастись, а сами все разбрелись – кто за дровами, кто за водой. Начальник и Буханцов остались караулить коней.

Из их разговора Иаго понял, что казаки нанесли какую-то обиду пастухам, и теперь, если те вздумают напасть на обидчиков, казаки безжалостно с ними расправятся. Он бесшумно скользнул к своим товарищам и обо всем им рассказал.

– Милые вы мои, – взмолился мтиулец, услышав, что пастухам угрожает опасность, – не дадим наших пастухов в обиду!

– Ну, конечно, не дадим! – шепотом ответили остальные. Между тем, четыре казака, посланные за дровами, приближались к ним.

– Отправили нас дороги караулить, а мы вон где бродим! – с досадой сказал один из казаков.

– К черту бы все эти дороги! – отозвался другой. – Нет нам покоя от них!

– А баран-то какой жирный! – воскликнул третий. – Едва на лошадь втащили…

Он не договорил… Четыре горца выскочили из засады и, свалив казаков, приставили им кинжалы к груди.

– Ни звука! – грозно шепнул им Иаго.

Казаков связали и втащили в кусты. Вдруг на стоянке казаков поднялся шум, оттуда доносились громкие выкрики, слышались русские и черкесские слова. Друзья бросились в ту сторону, бесшумно подкрались. Два черкеса на ломаном русском языке, помогая себе жестами, объяснялись с казаками. Казаки поднимали их на смех.

– Чего же вам надо, чертовы дети? – спросил старший казак.

– Казаки твои утащили у нас барана… Прикажите вернуть его нам, – кое-как объяснил черкес.

– Который утащил, укажи! Черкес огляделся.

– Не разобрать мне, который. Все похожи друг на друга.

– На кого жалуешься?

– На твоих казаков.

– Как ты смеешь всех обвинять в воровстве? Ты знаешь, что тебе за это будет? – закричал казак. – Проваливай, пока шкуру не спустили.

– За что же? У меня украли скотину и на меня же кричат!.. Вон лежит мой баран зарезанный, – указал черкес на убоину.

Казаки немного смутились. Черкес спокойно продолжал:

– Не стыдно вам? Сказали бы, мы бы и сами дали. Для этого вас сюда поставили? Увижико! – окликнул он товарища, – поди сюда, возьмем нашего барана.

И они подняли баранью тушу.

– Не отдавать! – приказал старший.

Казаки подбежали и ухватились за тушу. Черкесы не уступали:

– Не отдадим! – кричали они.

– Нагайками их! – скомандовал старший.

Казаки занесли было нагайки над черкесами, но вдруг из-за кустов выскочили горцы и набросились на казаков. Разъяренные черкесы кинулись помогать горцам. Казаки растерялись и запросили о пощаде. Их обезоружили, связали. Черкесам возвратили барана, а Иаго и его друзья забрали коней и ускакали.

Они прибыли в осетинскую деревню Хумалгу и заехали отдохнуть к знакомому осетину, который встретил их с распростертыми объятиями.

Утром, когда хозяин хорошенько разглядел откормленных лоснящихся коней, ему стало жаль выпускать их из рук; поэтому он вызвался поместить их на время у себя во дворе, а сам предложил друзьям поехать с ними в Дзауг, якобы по делу.

К вечеру приехали в Дзауг и устроились все в одном трактире. Друзья вышли в город только к концу дня. Им хотелось поскорее разыскать отца Нуну и разузнать про нее.