Люси Монтгомери: Аня из Авонлеи

— Вы чудесно выглядите, — сказала Аня с восхищением.

— Прелестно, — эхом отозвалась Диана.

— Все готово, мисс Ширли, мэм, и ничего ужасного пока не случилось, — прозвучало бодрое заявление Шарлотты, когда она направилась в свою комнатку, чтобы переодеться. Были расплетены все косички, а полученные в результате буйные волнистые кудри превращены в две толстые косы и завязаны не двумя, но четырьмя бантами из совершенно новой ярко-голубой ленты. Верхние банты производили впечатление двух крылышек, торчавших из шеи Шарлотты, — нечто отдаленно напоминающее херувимов Рафаэля. Но Шарлотта Четвертая нашла их необыкновенно красивыми. Быстро и бодро облачась в белое платье, столь жестко накрахмаленное, что оно могло стоять само по себе, она обозрела свое отражение в зеркале с огромным удовлетворением — удовлетворением, которое длилось до тех пор, пока она не вышла в переднюю и не увидела мельком через приоткрытую дверь комнаты для гостей высокую девушку в мягко облегающем фигуру платье, которая вкалывала белые, похожие на звездочки цветы в гладкие волны рыжеватых волос.

"Ох, никогда я не смогу выглядеть как мисс Ширли, — подумала бедная Шарлотта с отчаянием. — Тут никакое усердие не поможет. Видно, нужно такой родиться".

К часу дня пришли гости, включая супругов Аллан, так как мистеру Аллану предстояло совершить брачную церемонию в отсутствие графтонского священника, уехавшего в отпуск. На этой свадьбе не придавали значения соблюдению формальностей. Мисс Лаванда спустилась по лестнице, чтобы у подножия ее встретить своего жениха. И когда он взял ее за руку, она подняла свои большие темные глаза к его глазам с таким выражением, что Шарлотте Четвертой, которая перехватила этот взгляд, стало еще более "не по себе", чем прежде. Они вышли к шпалерам жимолости, где их ждал мистер Аллан. Гости небольшими группками расположились чуть поодаль. Аня и Диана стояли возле старой каменной скамьи, и Шарлотта Четвертая, втиснувшись между ними, судорожно сжимала их руки своими холодными и дрожащими маленькими руками.

Мистер Аллан открыл свою синюю книгу, и церемония началась. А в тот самый момент, когда мисс Лаванда и Стивен Ирвинг были торжественно объявлены мужем и женой, случилось нечто очень красивое и символическое: солнце неожиданно прорвалось сквозь серые тучи и облило своим золотистым сиянием счастливую невесту. Сад мгновенно ожил и наполнился танцующими тенями и мерцающим светом.

"Какой добрый знак", — подумала Аня, подбегая к невесте, чтобы поцеловать ее. Потом, покинув остальных гостей, которые со смехом и радостными восклицаниями окружили новобрачных, девочки втроем помчались в дом — убедиться, что все готово для пира.

— Слава Богу, что все кончилось, мисс Ширли, мэм, — вздохнула Шарлотта Четвертая, — и они женаты, целы и невредимы, и неважно, что теперь случится. Мешочки с рисом в кладовой, мэм, старые туфли за дверью, а горшочек со сливками, которые нужно взбить, на лестнице в подвал.

В половине третьего мистер и миссис Ирвинг отправились на станцию в Брайт Ривер, где им предстояло сесть на вечерний поезд, и все гости поехали проводить их. Когда мисс Лаванда… о, я прошу у нее прощения, миссис Ирвинг вышла из своего старого домика, Гилберт и девочки осыпали ее рисом, а Шарлотта Четвертая так метко швырнула старую туфлю, что попала мистеру Аллану прямо в голову. Но придать проводам особое очарование было суждено Полу. Он выскочил на крыльцо, неистово потрясая большим старым обеденным колокольчиком, который обычно украшал каминную полку в столовой. Единственный целью Пола было произвести радостный шум, но, когда звук колокольчика замер, из-за реки от далеких лесов и холмов пришел звон сказочных свадебных колоколов, звеневших ясно, сладко и нежно, как будто любимое эхо мисс Лаванды посылало ей свой прощальный привет. И с этим благословением сладких звуков мисс Лаванда уехала от своей прежней жизни, заполненной грезами и играми, к новой, где ждали ее дела и обязанности настоящего, реального мира.

Два часа спустя возвратившиеся со станции Аня и Шарлотта Четвертая опять шли по тропинке к каменному домику. Гилберт задержался в Графтоне, где у него были какие-то дела, а Диана поспешила домой, где ее «ждали». Аня и Шарлотта вернулись, чтобы привести все в порядок и закрыть домик. Сад был залит золотистым светом вечернего солнца, порхали бабочки, жужжали пчелы, но маленький домик уже нес на себе тот неуловимый отпечаток заброшенности и запустения, который всегда появляется вслед за праздником.