Мохан Ракеш - Темные закрытые комнаты

— В чем дело, уважаемый? — спросил я, досадливо поморщившись.

— Ни в чем, — ответил он и продолжал стоять на моем пути.

— Мне нужно пройти, — пояснил я.

— Неужели? — с, нарочитой любезностью спросил он и тут же насмешливо фыркнул, как буйвол, напившийся воды.

— Мне нужно вон в тот переулок, — настаивал я.

— Неужели? — повторил он и опять насмешливо фыркнул.

— Позвольте же мне пройти, — возвысил я голос, желая поставить нахала на место и показать ему, что я тоже не из робкого десятка.

— Куда пройти? — спросил он и положил руки мне на плечи.

— Я иду по своим делам, — сказал я. — А здесь только хотел купить сигарет.

— Неужели? — произнес он и, пошатнувшись, добавил: — Ох, до чего же вы хороший человек!

Мне хотелось в том же тоне ответить ему: «Неужели?», — но я вовремя придержал язык. Поди угадай, во что может вылиться мое не к месту сказанное слово. Что ему стоило спьяну двинуть меня в висок своим огромным кулачищем?..

— Я иду с Коннот-плейс, — сообщил я пахалвану, чтобы что-нибудь сказать.

— Неужели? — с той же насмешливой любезностью откликнулся он. — Отличное место!

— Да, хорошее место, — подтвердил я.

— И это тоже хорошее место, — сказал он.

— Да, это тоже хорошее место, — согласился я.

— И когда же вы изволили сюда пожаловать? — спросил он.

— Только что, — ответил я.

— Неужели? — подхватил он. — Только что… это значит…

— Только что, значит только что. Вот купил бетель и жую его, купил сигарету — курю ее.

— Неужели? Какую же сигарету?

— «Гоулд Флек», — объяснил я.

— Только одну? И больше у вас нет?

— Больше нет, но для вас я могу купить еще одну, — с готовностью добавил я, надеясь хоть таким образом отделаться от него.

— Нет, вы уж купите не одну, а две, — возразил он. — Со мной дама. Она тоже курит «Гоулд Флек».

Пока я покупал сигареты, откуда-то сбоку вынырнула и его «дама». Теперь я не мог бы назвать все детали ее внешности, но хорошо помню, что на ней была надета черная кофточка-чо́ли [27] Чоли — короткая, плотно прилегающая к телу кофточка без рукавов, которую индийские женщины носят обычно с сари. , некрасиво обтягивающая ее плоские увядшие груди, и зеленое сари, которое открывало ее ноги намного выше щиколоток и из-под которого выглядывала грязная нижняя юбка. Она была ужасно худа и костлява, на лице остро выступали скулы и подбородок. Видимо, только что она вдосталь полакомилась бетелем — вокруг ее рта сочилась обильная, кровавого цвета, слюна, и она обтирала ее полой своего сари.

— Вот и моя дама, — представил ее пахалван, когда я отдал ему сигареты. Тут во мне зашевелилось мое хорошее воспитание, и я чуть было не выпалил: «Очень рад познакомиться с вами!» Однако я вовремя удержался от неуместной демонстрации своей порядочности.

— Поздоровайся же с сахибом, моя курочка, — подтолкнул ее в бок пахалван. — Сахиб пришел с Коннот-плейс!

«Дама» закурила сигарету и, рассмеявшись мне в лицо, сделала затяжку. Смех ее был так резок и пронзителен, что мне даже почудилось, будто кто-то запустил пальцы мне в уши и грубо царапнул ногтями барабанные перепонки. При смехе обнажились ее почерневшие зубы. На ядовито-ярком, густо накрашенном лице мрачным, черным провалом выделялся ее полуоткрытый рот.

— Ну, что же ты не поздороваешься с сахибом? — настаивал пахалван. — Наш сахиб пришел с Коннот-плейс.

— Они тут все приходят с Коннот-плейс, — пренебрежительно заметила «дама» и снова затянулась сигаретой.

— Но он в самом деле пришел с Коннот-плейс, — упрямо твердил пахалван. — Это очень богатый человек.

— Нет, я вовсе не богатый человек, — возразил я. — У меня вообще нет денег.

Выкатив глаза из орбит и словно отрезвев на мгновение, пахалван нахально и тупо оглядел меня с ног до головы, но тут же снова покачнулся.

— Денег нет! — пробормотал он. — Но ты ведь куришь «Гоулд Флек»?

— Что делать, люблю эти сигареты, — пояснил я. — А в кармане у меня всего четыре аны.

— Сахиб с Коннот-плейс пришел к нам с четырьмя анами в кармане! — покатилась со смеху «дама» и шагнула в сторону. Там, в тени низко нависшего балкона, пристально разглядывая нас, стояла еще одна женщина, — толстая, средних лет. Подойдя к ней, «дама» показала на меня пальцем и сквозь смех проговорила: — Ты слышала, этот господин пришел к нам с Коннот-плейс с четырьмя анами в кармане!

— Ну, и сколько же сигарет «Гоулд Флек» можно купить на четыре аны? — спросил пахалван.

— Четыре, — с простодушным видом ответил я, хотя в ту минуту с гораздо большим удовольствием двинул бы кулаком в эту противную рожу.