Оноре Бальзак - Беатриса

— Дорогая моя Беатриса, все ваши доводы разрушит одно-единственное слово: я никогда никого, кроме вас, не любил, и меня женили вопреки моей воле.

— Да, мадемуазель де Туш сыграла с нами злую шутку, — сказала с улыбкой Беатриса.

В течение трех часов г-жа де Рошфид проповедовала Каллисту свои воззрения на супружество, предъявив ему страшный ультиматум — полностью отказаться от Сабины. Какие возможны иные гарантии, восклицала маркиза, в том страшном положении, в которое ее поставила любовь Каллиста? Впрочем, жертву, которую должна была принести Сабина, маркиза считала сущим пустяком. Она прекрасно знает Сабину!

— Она, дорогое мое дитя, принадлежит к числу женщин, которые в замужестве все те же, что и в девичестве. Она — слишком Гранлье, смуглая, как ее матушка-португалка, чтобы не сказать оранжевая, и костлявая — вся в отца! По правде говоря, ваша жена никогда не пропадет, этот младенец прекрасно может обойтись без помочей. Бедный Каллист, да разве вам такая жена нужна?.. Верно — у нее красивые глаза, но, бог мой, такие глаза встречаются на каждом шагу в Италии, в Испании, в Португалии. Не может быть женщина нежной при такой-то худобе! Не забывайте — Ева была блондинкой; брюнетки — дочери Адама, а блондинки — чада господни; сотворив мир, он воплотил в Еве свой самый сокровенный замысел.

В шесть часов Каллист в отчаянии взялся за шляпу.

— Да, иди, иди, бедный мой друг, не огорчай ее, ей будет так грустно обедать без тебя!..

Каллист остался. Он был еще очень молод, и было так легко управлять им, воздействуя на его слабости.

— Как, вы отважитесь пообедать со мной? — воскликнула с наигранным изумлением Беатриса. — Значит, моя скромная трапеза вас не пугает, и вы, оказывается, настолько независимы, что можете доставить мне огромную радость этим маленьким знаком внимания!

— Позвольте мне только написать несколько слов Сабине, — попросил Каллист, — а то она будет ждать меня до девяти часов.

— Что ж, пишите. Садитесь сюда, к письменному столу, — ответила Беатриса.

Она собственноручно зажгла свечи и поставила одну на стол, чтобы прочесть то, что написал Каллист.

«Дорогая Сабина...»

— «Дорогая!» Значит, эта женщина вам все еще дорога? — произнесла она таким тоном, что Каллиста обдало ледяным холодом. — Идите, идите домой, обедайте с ней!

«Я пообедаю с приятелями в ресторане...»

— Ложь! Фи, вы недостойны того, чтобы вас любила я или даже Сабина!.. Как вы, мужчины, всегда трусливы с нами! Идите же, сударь, обедайте с вашей «дорогой Сабиной».

Каллист, побледнев как мертвец, откинулся на спинку кресла. Бретонцы от природы наделены храбростью, и именно она-то и заставляет их упорствовать в трудных положениях. Молодой барон выпрямился, положил локоть на стол, уперся подбородком на руку и взглянул сверкающим взглядом на неумолимую Беатрису. Он был так прекрасен, что любая женщина юга или севера упала бы перед ним на колени со словами: «Владей мной!» Но Беатриса, рожденная на границе Нормандии и Бретани, принадлежала к породе Катеранов, — позор пробудил в ней жестокость франков и злость нормандцев: она жаждала отомстить за свое унижение и вот почему не пленилась очарованием Каллиста.

— Продиктуйте, что я должен написать, я повинуюсь, — произнес несчастный юноша. — Но зато...

— Хорошо, — ответила она, — ибо теперь ты снова будешь любить меня так, как любил в Геранде. Пиши: «Обедаю в гостях, не ждите меня».

— А дальше? — спросил Каллист; он решил, что воспоследует продолжение.

— Все. Подпишитесь. Прекрасно, — добавила она, бросаясь, как коршун, на письмо; на лице ее горела сдержанная радость, — сейчас я отошлю письмо с посыльным.

— А теперь... — вскричал Каллист, подымаясь с места со счастливым видом.

— Надеюсь, я сохраняю за собой свободу действий, — возразила Беатриса. Она отошла и, остановившись между столом и камином, дернула сонетку. — Возьмите, Антуан, велите отнести записку по адресу. Барон обедает у меня.

Каллист вернулся домой около двух часов ночи. Прождав мужа до половины первого, Сабина легла, сломленная усталостью, и заснула; хотя ее больно поразил лаконизм записки Каллиста, она нашла ему объяснение!.. Истинная любовь женщины начинается тогда, когда она научится все объяснять в пользу любимого мужа.

«Он просто торопился», — думала она.

На следующее утро мальчик почувствовал себя лучше, материнская тревога улеглась. Смеющаяся Сабина с маленьким Каллистом на руках появилась в столовой за несколько минут до завтрака, желая показать ребенка отцу. Она сама ребячилась, говорила нежные слова, короче, делала и говорила все то, что свойственно молодым счастливым матерям. Эта милая семейная сценка позволила Каллисту овладеть собой. Каллист был очарователен с женой, сознавая себя в душе чудовищем. Он и сам, как дитя, начал забавляться с маленьким кавалером дю Геником, и, пожалуй, забавлялся слишком уж долго. Он явно переигрывал, но Сабина еще не дошла до той степени недоверия, когда женщина сразу разбирается в таких неприметных тонкостях.