Артур Генри - Неписанный закон

Она уселась на первый попавшийся стул, чтобы собрать свои мысли. Что такое должно было сейчас с нею случиться? Теперь ей все стало казаться странным, начиная с поездки сюда. Она подошла к окну и увидела Адамса, который промчался мимо на телеге, запряженной лошадью фермера. Он свернул на большую дорогу и поехал по направлению к Ист Орэндж. Она невольно вскрикнула. Глаза её светились мягким светом, и она весело улыбнулась. Вскоре Адамс и его телега совершенно скрылись из виду.

В четыре часа кто то подъехал к калитке, она посмотрела в щелочки жалюзи и увидела сидящего в телеге пастора и Эда, который со встревоженным видом направлялся к дому. Она поспешно бросилась к двери, отворила ее, спокойно вышла на крыльцо. Спускаясь со ступенек, она столкнулась с Эдом.

– Пойдем под деревья, – сказала она.

Пастор видимо спешил, он спрыгнул с телеги с книгою в руках и, направляясь к калитке, перелистывал ее на ходу.

– Ну, теперь все в порядке, – сказал он, глядя на них поверх очков, и поставил Лу и Адамса рядом перед собою.

Лу устремила глаза на землю и с интересом рассматривала молодую траву, пробивающуюся сквозь засохшую прошлогоднюю. Над её головой свешивались ветки клена, густо покрытые почками.

Она улыбнулась серьезному пастору, который смотрел на нее поверх очков, и еле слышно прошептала: «я, согласна». Она ни разу не взглянула на Эда, но судорожно пожала ему руку в ответ на его пожатие и её сердце замерло.

Пастор порывисто вытащил из кармана часы, посмотрел на них и воскликнул:

– Мне остается всего тридцать минут до поезда.

– Поспеем, – успокоил его Адамс. Затем он повернулся к Лу, схватил её руку и потряс ее. – Я обещал доставить его обратно, – объяснил он ей. – До свиданья.

Он рассмеялся и бросился бегом с телеге, за ним последовал взволнованный пастор. Эд обернулся, чтобы еще раз взглянуть на Лу. Лицо его сияло безумным счастием, он махнул ей рукой, тронул лошадь и скрылся из виду, подняв за собою целый столб пыли.

Лу оперлась на калитку и лениво раскачивала ее взад и вперед, пока он окончательно не скрылся из виду. Она машинально вошла в дом, прошла в гостиную и остановилась, не отрывая глаз от пола.

– Как все это странно случилось, прошептала она.

Она нервно ходила по комнатам, рассматривала себя в зеркала и, наконец, придвинула стул к одному из окон, из которого была видна проезжая дорога.

Человек, к которому она до сих пор так критически относилась, против которого она так часто восставала, над которым она любила потрунить, вдруг вырос в её глазах. Им действительно можно было гордиться, ему можно было верить, он заслуживал её любовь и ласку. Она вспомнила те странные вопросы, которые он ей так серьезно ставил по возвращении в город, и как она тогда обиделась на него. Она улыбнулась, но тотчас же опять сделалась серьезною. Губы её слегка двигались. Она молилась по настоящему впервые за много лет.

– Да, любовь такого человека большое счастие, – проговорила она вслух.

Она облокотилась на подоконник и задумчиво смотрела на дорогу. Становилось все темнее и темнее. Она услышала стук приближающихся колес и пошла на встречу Эду.

Вскоре после женитьбы Адамс с увлечением занялся адвокатурою. Многие считали его большим оригиналом.

Он не брал на себя ведение таких дел, которые можно было выиграть, только очернив репутацию противной стороны. Защищал он с увлечением. Он сделался большим знатоком по ведению сложных, принципиальных дел и никогда не брал за них гонорара. У него была та-же закваска, что и у пророков, которые в былые времена так надоедали людям, но он решил идти к своей цели иным путем и сумел приобрести вес и положение, не возбуждая всех против себя.

Вскоре после отъезда Ричарда за границу, мистер и мистрисс Вандемер сообщили своим ближайшим друзьям о его женитьбе.

Постепенно в Нью-Иорке распространился слуг, что молодая мистрисс Вандемер, чрезвычайно умная и красивая, дочь бедных, но почтенных родителей, родом из Германии. Спустя несколько лет Ричард вернулся с женою домой и на нее тотчас же посыпался целый дождь приглашений. Она много выезжала и часто принимала у себя.

В то время, как я пишу эти строки, Текле еще не исполнилось восемнадцати лет. Вы можете ее встретить в сквере, у вас же на кухне, в увеселительном саду или на Блеквелльс Айланд, куда ее отправили за совершенное второе или третье преступление.

Может быть, её горькая судьба поможет нам разобраться и понять недостатки того общественного строя, который мы созидаем.