Ромен Роллан - Робеспьер

Видения.

1. Улица Сен-Жак, перед порталом коллежа Людовика Великого. Виден пологий склон и королевский кортеж, поднимающийся на гору Святой Женевьевы. Прямо на мостовой, под дождем, в парадном новом костюме, стоит на коленях юный Робеспьер перед окошком кареты, откуда выглядывают скучающие лица царственных путешественников.

2. Внутри кареты виден король; он жадно обгладывает крылышко цыпленка, не глядя на юношу за окном, который декламирует свою приветственную речь. Королева зевает, обмениваясь насмешливыми замечаниями с сидящей напротив княгиней Ламбаль, — та презрительно смеется, лорнируя стоящего на коленях бедного школьника.

3. Снова улица под дождем. Карета следует дальше, обрызгав юношу грязью. Он встает с колен, скомкав рукопись, которую так и не успел дочитать, смущенный и мрачный. Карета медленно удаляется в гору по улице Сен-Жак...

4. И в тумане, сгустившемся над этой сценой, появляются очертания гильотины...

Эти четыре видения не поясняются ни единым словом. В словах нет надобности. Silet, sed loquitur... [29] Молчание красноречиво... ( лат. )

Новое видение.

Вскоре туман рассеивается.

Солнечный день в Эрменонвиле, на острове Тополей. Перед могилой Жан-Жака Руссо, увенчанной урной, юный Робеспьер стоит на коленях, как некогда перед королевской каретой. Но теперь лицо его выражает скорбь и благоговение. Он приник лбом к могильной плите. На гробнице высечена надпись: «Здесь покоится друг Природы и Истины». Могилу окружают высокие тенистые деревья. Щебечут птицы.

Голос. О Жан-Жак, о мой учитель! Я видел твои величавые черты, отмеченные печатью горьких невзгод, на которые обрекла тебя людская несправедливость. Взирая на тебя, я постиг тяготы благородной жизни, посвященной служению истине. Я тоже жажду нести это бремя. На чреватом опасностями поприще, которое открывает перед нами небывалая, невиданная доселе Революция, я даю клятву следовать по стопам учителя!

Видение.

Над распростертым у могилы юношей появляется тень Жан-Жака Руссо и кладет руку на плечо Робеспьера; Робеспьер, не оборачиваясь, выпрямляется.

Голос Жан-Жака. Несчастный! Знаешь ли ты, что сулит тебе этот путь?

Голос Робеспьера. Если даже мне суждены твои страдания, я благословлю их, они священны для меня. Я не боюсь неблагодарности и ненависти людей, ибо, подобно тебе, я твердо знаю, что всегда желал только блага людям.

Голос Жан-Жака. Горше всего не то зло, что причиняют тебе люди.

Голос Робеспьера. А что же?

Голос Жан-Жака. Для души, подобной твоей, горше всего то зло, которое ты сам причиняешь людям, желая сделать им добро...

Видения.

Сцена меняется.

1. Париж, вооруженный народ, улица в Сент-Антуанском предместье. В глубине высятся башни Бастилии. Шумная, ликующая толпа устремляется туда бурным потоком. Ружейные выстрелы, пушечная пальба. Вопли и крики. Толпа с ревом проносится мимо. На острие пики качается отрубленная голова. Тридцатилетний Робеспьер, депутат третьего сословия, в темном строгом сюртуке, отступив к стене дома, смотрит на толпу, бледнея от ужаса.

2. Зал Учредительного собрания. На трибуне заканчивает свою речь Мирабо. Собрание внимает ему с энтузиазмом. Депутаты толпятся, ходят, собираются группами, шумно спорят. Со скамьи поднимается никем не замеченный молодой депутат из Арраса, неловкий и застенчивый, в больших очках. Он нерешительно пробирается сквозь толпу к переполненной трибуне, откуда по ступенькам спускается Мирабо. Столкнувшись с ним, Мирабо меряет взглядом с ног до головы юного депутата, похожего на педантичного классного наставника; тот, растерявшись, невольно уступает ему дорогу. Заметив смущение новичка, Мирабо хлопает его по плечу, благодушно подталкивает к трибуне и удаляется, тут же позабыв о нем. Поднявшись на трибуну, Робеспьер листает свою рукопись, откашливается, начинает говорить. Никто в зале его не слушает. Все громко болтают, повернувшись к оратору спиной.

3, 4, 5. В последующих трех картинах упорно повторяется все та же декорация: на переднем плане слева возвышается трибуна, общий тон — нарочно смутный, туманно-серый. (Робеспьер близорук, и зал представляется ему неясно, в виде шумной, движущейся массы, откуда, как из темной бездны, выплывают и приближаются к трибуне какие-то фигуры.) И в каждой картине неизменно, три раза подряд, виден Робеспьер, подымающийся на трибуну. Но с каждым разом окружающая его обстановка меняется.