Виктор Гюго - Девяносто третий год. Эрнани. Стихотворения

Король, докончим о злодее.
И вы позволили ему уйти?

Что в том?

Он у разбойников был, верно, вожаком?

О, кто бы ни был он — их вождь иль подчиненный, —
Как будто сам король, стоял он непреклонный.

Зовут его?

Фернан… Нет, «и» в конце стоит.

Эрнани?

Да.

То он!

Эрнани! И бандит
И вождь.

Что говорил он, вихрем чувств объятый?

Не знаю. Слушать мне мешал тот шкаф проклятый.

Зачем же он ушел, коль был в руках у вас?

Вы короля спросить осмелились сейчас?

К тому ж мечты мои в ином вращались круге:
Я думал не о нем, а о его подруге.
Я так в нее влюблен! Глаза ее — лучи;
Два зеркала, друзья; два факела в ночи.
Из повести любви я слышал два-три слова:
«Я жду вас завтра, в час безмолвия ночного».
Но это — главное. Я прямо восхищен!
Когда разбойник сам, земной презрев закон,
Грабительствует здесь, как то вошло в привычку,
Бесшумно из гнезда я похищаю птичку.

Вам следует, король, чтоб дело завершить,
Голубку взять себе, а коршуна убить.

Совет достойный, граф. Но много ль вы хотите?

Когда я граф уже, что мне еще дадите?

То шутка.

Графом был я назван.

Вы опять!

Да! Титул к вам упал. Вы можете поднять.

Благодарю.

Ах, граф! Поистине нежданный…

Что сделает король с голубкою желанной?

Графини титул даст, украсит ею двор;
И будет сын ее — король.

С каких же пор
Побочный сын — король? Мой милый граф, доныне
Не знал я королей, рожденных от графини.

Но будет ей тогда маркизы титул дан.

Побочных сыновей хранят для чуждых стран —
Как вице-королей. И в том их назначенье.

Глядят, как будто мы внушаем подозренье.
О, наконец-то два погасли! В добрый час.
Как время тянется мучительно для нас!
Когда бы шло оно поспешными шагами!

Вот так мы ждем всегда пред вашими дверями.

И так томить народ у вас заведено.

Погас последний свет.

Проклятое окно!
Когда же вспыхнешь ты? Ведь все покрыто тьмою.
О донья Соль, явись сияющей звездою!

Уж полночь.

Полночь, да.

Нам надобно спешить.
Другой уже идет; он близко, может быть.