Бертольт Брехт: Трехгрошовая опера

Кимбл.Ну наконец-то я вас нашел! Я нашел вас в скромной хижине. Но зато вы сидите под собственной крышей.

Мак.Герцога Девонширского.

Полли.Здравствуйте, ваше преподобие. Ах, как я счастлива, что в прекраснейший день моей жизни его преподобие…

Мак.А теперь я прошу отметить прибытие его преподобия небольшой кантатой.

Маттиас.Что вы скажете о «Билле Лоджине и Мэри Сайер»?

Джекоб.«Билли Лоджин» — это, пожалуй, подойдет.

Кимбл.Ну-ка, затяните, ребята!

Маттиас.Начнем, господа.

Трое мужчин(поднимаются и нерешительно, слабыми, неверными голосами поют).

Мак.И это все? Убожество!

Маттиас(снова давится от смеха). Убожество — вот верное слово, господа. Именно убожество.

Мак.Заткнись!

Маттиас.Я хочу сказать — нет подъема, нет огня и тому подобное.

Полли.Господи, если никто не хочет выступить, я, пожалуй, сама покажу вам один пустячок. Я попробую изобразить девушку, которую мне случилось однажды видеть в небольшом кабачке. Знаете, такие четырехпенсовые кабачки в Сохо. Девушка эта была судомойкой. И, понимаете, все над ней смеялись. А она в ответ говорила гостям такие вещи — вот вы сейчас услышите какие. Представьте себе, что это стойка — грязная-прегрязная стойка, за которой проходит весь ее день. Это ведро, в котором она полощет, а это — тряпка, которой она вытирает стаканы. Там, где вы сидите, сидели мужчины, которые над ней смеялись. Вы тоже можете смеяться, чтобы было совсем похоже. А если не сможете смеяться, — не надо. (Тихо напевая без слов, моет воображаемые стаканы.) А теперь кто-нибудь из вас (указывая на Уолтера), ну, например, вы, пусть скажет: «Когда же наконец придет твой корабль, Дженни?»

Уолтер.Когда же наконец придет твой корабль, Дженни?

Полли.А кто-нибудь другой, например, вы, пусть скажет: «Ты все еще моешь стаканы, Дженни, пиратская невеста?»

Маттиас.Ты все еще моешь стаканы, Дженни, пиратская невеста?

Полли.Ну вот, а теперь я начинаю.

Особый золотистый свет. Орган освещен. Сверху на шесте спускается трехламповый светильник. На щитах надпись: