Луи-Фердинанд Селин - Север

Она убегает… сообщить это остальным… в кабинет… все остальные тоже начинают смеяться… кто же это такие?… выходит еще один, в свитере, в очках… и с трубкой во рту…

– Я Растиньян, разрешите представиться, мы ведь еще не знакомы, Селин!.. директор «Нового обосрения»!

– Поздравляю, дружище! но что это за люди там вопят?

– Да это же наш комитет, Селин!

– Они что, так, воплями голосуют?

– Именно так! идея просто гениальна! моя идея!

– Я в этом и не сомневался! но кто они?

– Светские люди, богачи, абсолютные бездельники!.. педерасты… алкоголики… но так нужно! я держу все под контролем!.. парочка убийц… парочка анархистов…

– Я понимаю вас, Растиньян…

– «Новое веянье», улавливаете? Комитет чтения! сами они ни на что не способны, я знаю! но они же оценивают! «судят» других… всю свою жизнь они только этим и занимались!.. к тому же большинство из них англичане… есть и киргизы!..

– Ничего себе!

Ну что тут скажешь…

– Вы захватили с собой рукопись, Селин? Комитет готов! а вы готовы?

– Они ведь уже отклонили мое «Путешествие»… [202]

– О, вы знаете, в то время… все кому не лень занимались литературой… все считали себя писателями!..

– Я вас «disturbe», [203]Растиньян!

– О, «disturbe»! повторите еще раз, Селин!.. повторите! какой очаровательный глагол!

Кажется, я его и вправду взволновал…

– Disturb! Растиньян!

А уж те как вопят! там внутри!.. они хотят голосовать! «Комитет чтения»… и зовут его…

– Дерьмо!.. трепло!.. скотина!.. ублюдок!..

– Вы слышите?

– О да!.. о да! мы вас оставляем!.. раз уж им так не терпится проголосовать!..

– Дорогой Селин, повторите мне еще раз это слово!

– Disturb! disturb! Растиньян!

Ну, ладно!.. мадмуазель Мари подает мне знак, что довольно, нам пора уходить…

Конечно!.. мы сделали все, что было в наших силах!.. вообще лучше избегать визитов к людям, которые живут совсем другой жизнью… не такой, как вы… вам уже их не понять… вы сильно отстали!.. и вы тоже кажетесь им смешным… подумать только… с течением времени все ваши знакомые постепенно уходят… их становится все меньше… и меньше…

– Знаете, мадмуазель, а у меня ведь есть дочь!

– В самом деле?

– А я очень давно ее не видел…

– И что же из этого?

– Я не знаю…

Мы снова потерпели неудачу, но я уже к этому привык… особенно здесь, недалеко от сквера Бусико… здесь возле сквера поворачивают машины… объезжают вокруг… три… четыре человека идут по улице, не больше… заходят в подъезд… из этих четырех, по меньшей мере, три кюре… их штаб-квартира совсем недалеко, на улице Вавилон! [204]… в детстве я тоже жил тут неподалеку… на улице Вавилон… там их Миссия… я все еще помню эти динг! динг! их заутрени… теперь, похоже, мы можем идти… бульвар Распай… а там такой шум, что в голове все мешается… перестаешь соображать… ладно!.. этот визит меня сильно разочаровал! плевать я хотел на этого Броттэна! и на его Комитет! и на его сейф!

– Ладно! ладно! возьмем такси!

Мадмуазель Мари не возражает…

А вот и оно!

– Такси!.. в Медон!.. возвращаемся к моему роману!

– Конечно! как скажете!

Хоть один вежливый человек!

– Мадмуазель Мари, скажите, а эти люди из издательства Броттэна нас случайно не оскорбили?

– О, не думаю!.. не думаю!..

– И какого хрена я там делал?

– Ну, вы с ними поздоровались!

– Ну да! да! правда они были не слишком любезны…

– О нет!.. о нет! они со всеми так себя ведут!.. просто они очень заняты работой…

– А может, мы им помешали?

– Возможно… может и так…

Подумаешь!.. в ближайшее время я туда возвращаться не намерен! пусть они обделывают свои делишки, хихикают, да хоть на ушах пусть стоят! пакостники и пакостницы!.. да чтоб у них все сосуды полопались к чертям! только дурак будет обращать внимание на этих людишек!.. злобных завистников, моральных уродов!.. все чего-то шустрят!.. туда!.. сюда!.. кажется, они уже вообще ничего не соображают, бегая по своим коридорам… им звонят… а они даже не знают, кто… зачем?… никого нет!.. за них отвечает их телефон… «г-н Пелиотроп вышел!.. подождите!.. он скоро будет!..» тюк!.. трубка повешена!.. можете не ждать!.. эта скотина, г-н Пелиотроп, не придет никогда!.. как, впрочем, и вы!.. черт! все-таки надо было набраться терпения… может, удалось бы поговорить с Нимье?… о его проекте с комиксами? интересно, неужели он и вправду об этом думает?… всерьез?… ничего, попробую в следующий раз… в следующий раз, через несколько лет… перекинусь с ним парой слов… ну а мы-то что?… где я? точнее, где мы?… так и крыша поехать может… я снова вас запутал!.. конечно, этому есть некоторые объяснения, но все же… я вас запутал, это серьезный промах!.. а вдруг вы мой последний читатель?… ну, ладно! ладно! где же мы были? не будем больше отклоняться!.. займемся делом!.. я сплю так чутко, что любого пустяка достаточно, чтобы меня разбудить, а теперь так и вообще заснуть не могу… кажется, что-то происходит?… там, в парке?… рассвет чуть брезжит… нет, мне уже не мешают ни бомбежки, ни «мародеры»… все это просто составляет часть шумовой декорации, постоянно присутствующей и в облаках… и на земле… то же дрожание стен… нет, тут что-то другое… люди!.. причем люди в автомобиле, а мы уже несколько месяцев не видели автомобиля… даже «газогенераторного»… один голос я узнаю: Крахт!.. и с ним еще кто-то… такое чувство, что это за нами… нужно сходить посмотреть!.. может быть, они приехали, чтобы нас повесить?… они могут, им же предоставлены все полномочия… мы сразу же встаем… это не сложно, мы ведь даже не раздевались… сажаем Бебера в сумку… вот и мы!.. я, и в самом деле, не ошибся: здоровенный «мерседес» на бензине, а вокруг – пять человек… но они приехали не для того, чтобы нас повесить!.. а чтобы провести расследование!.. Крахт нас представляет… судебный следователь!.. Untersuchungsrichter! одутловатый, бородатый, седой… он явно не выспался!.. с ним четыре резервиста, landwehr… откуда они приехали? из Берлина?… нет! из другого места!.. тсс! не нужно об этом!.. насколько я понимаю, у них тут есть и еще машины… должно быть, они где-то припаркованы!.. судья внимательно нас рассматривает… Крахт объясняет ему, кто мы такие, откуда… он не говорит по-французски… в военной фуражке… а костюм штатский… повязка со свастикой, старый костюм и потертое пальто… не похоже, чтобы он был богат… о, ну питается-то он точно неплохо, так что мог бы себя вести и повежливее, но это у него не получается… он довольно-таки груб…