Блез Сандрар - Ром

С террас замка Монфор видны на горизонте цитадели Домма, Бейнака и Кастельно, и лес, который разрезает четкая линия проложенной римлянами дороги, узкой и вымощенной, прямой как струна…»

Замок Монфор с некоторых пор стал собственностью Жана Гальмо, того самого деляги и заморского плантатора. Сейчас там царит безмолвие, ощущение агонии. Не слыхать больше рева автомобилей, самолетов, не заметно силуэта хозяина.

Что же произошло?

Кое-кто видел, как мсье Пашо, советник по судебным поручениям, входил внутрь, зажав под мышкой портфель, это было однажды утром, когда небеса цвета голубиного крыла и воздух уже так горяч.

Что же произошло? Что привело в это уединенное убежище мсье Пашо?..

Мы переносимся в 1921 год.

Вот уже без малого пять лет, как Жан Гальмо больше не «незаменимая правая рука» в крупном бизнесе; он отвоевал свою независимость.

Он работает в одиночку.

На сей раз он преуспел.

Стать свободным он попытался еще в 1913-м, но в отместку ему подпортили репутацию, и пришлось вернуться в строй.

«Колониальное владение Франции принадлежит небольшой группе крупных фирм, контролирующих экономическую жизнь нашей заморской империи. Синдикаты не терпят никакой конкуренции. Меня преследовали эти крупные феодальные сеньоры. Я вознамерился освободить от притесняющего их владычества тех плантаторов и мелких колонистов, которые, как и я, начинали с нуля».

Эти строки написаны Жаном Гальмо. Все тут недвусмысленно.

Подведем итог.

1906. Жан Гальмо сходит на берег в Гвиане в первый раз. Он привязывается к ней. Закладывает здесь основы своего будущего.

Его труд привлекает внимание жителей Гвианы и парижских капиталистов. Жан Гальмо добивается признания. Дом Кирис принимает решение обустроиться в Гвиане, и Жан Гальмо назначен управляющим фактории в Кайенне.

Он работает не покладая рук, преуспевает во множестве дел, придает неожиданный размах тому предприятию, за которое несет ответственность. Он в первый раз пытается обрести независимость и основывает самостоятельный торговый дом, называя его своим именем. Но ему еще не хватает солидности, и в 1913 году он возвращается на должность управляющего факториями дома Кирис.

1917. Жан Гальмо окончательно отпущен на волю.

«Конкуренция — необходимое условие для того, чтобы могли развиваться торговля и промышленность», — говорит он. Но такого мнения придерживаются не все…

Гвиана — одна из богатейших стран мира. Таков его лейтмотив.

Почему бы в ней не найтись местечку и для предприятия Жана Гальмо?

И, не возьмись он за это сам, его заставили бы все гвианцы, которым он стал верным и преданным другом. Ибо — вот он, человек, который как приехал сюда, так сразу и понял, что эти черные (равно как и индейцы) не какие-то там существа низшей расы, а такие же люди, да просто братья, а кроме того, ведь это их исконная земля; и поэтому то, что он производит, принадлежит и им тоже, и они должны иметь свою долю прибыли… Вот в чем весь секрет его успеха. В день его смерти страна восстанет против его врагов.

1917–1921.

Даты и события сменяются с калейдоскопической быстротой.

Жан Гальмо в Париже.

Он проявляет неслыханную жажду деятельности. Ему недостаточно множества ежедневной разнообразной коммерческой и финансовой работы: он ухитряется еще и каждое утро с четырех до семи находить время для литературного творчества — об этой отдушине он не забывает никогда.

Он открыл представительства в доме 14 на улице Дюфо. Вскоре многочисленные службы «Предприятий Жана Гальмо» обоснуются на Елисейских Полях.

Фактории, основанные им до этого, когда он еще был стеснен в возможностях, он восстанавливает в более широких масштабах. Его организаторский гений, широта кругозора, его необычайная оборотистость позволяют ему не задумываться о пределах своих начинаний.

За несколько лет взлет его фирмы — ошеломляющий.

Да разве мог Жан Гальмо ограничиться одной только Гвианой, которая при этом оставалась страной его предпочтений — и даже, как он решительно заявит позже, его «родиной».

Нет, он открывает фактории на Гваделупе, на Мартинике, в Венесуэле и на Реюньоне, в Порто-Рико и Колумбии, в Панаме, в Тринидаде, даже на западных берегах Африки и в Индии.

Гвиана была не единственной страной, где «вся экономическая жизнь зависела от коммерческой и индустриальной организации, созданной Жаном Гальмо». Приведем, например, отрывок из письма, написанного одним из самых крупных негоциантов Гваделупы: