Эптон Синклер - Между двух миров

В общем, цифры менялись именно так, как пророчили мистер Вандрингэм и Робби. В начале дня шла бурная распродажа, и цены упали еще на несколько пунктов; но после ленча была оказана «сильная поддержка», и биржа «справилась». Ланни понял это так, что кто-то из понижателей начал покупать, как и предсказывал Хорэс Вандрингэм, и решил, что дядя Ирмы, наверно, тоже окажется в числе покупающих. Как позже выяснилось, Ланни угадал.

Опытный биржевик скупил избранные им акции в ту минуту, когда они были всего дешевле. Его «пул», состоявший из миллиона долларов наличными, помог приостановить падение; почуяв в чем дело, бросились покупать и другие, и к закрытию биржи этим было вызвано повышение. В последние минуты дядя Хорэс стал продавать и продал все, и теперь мог с гордостью сообщить, что взял чистой прибыли больше четырехсот тысяч долларов. Поистине радостные вести для дам, в прошлое воскресенье завтракавших в Шор-Эйкрс: они надеялись, что Фанни Барнс скоро пригласит их опять.

Наживаться на этой, охватившей всю нацию, азартной игре можно было во много раз быстрее, чем всеми другими способами, так как вам не нужно было при покупке вносить всю сумму, а лишь гарантировать ее. Вы уплачивали всего двадцать процентов, а ваш маклер вносил акции в банк, дававший под них остальные деньги. О колоссальных размерах происходивших операций свидетельствовал хотя бы тот факт, что маклерские ссуды в тот день превысили шесть миллиардов долларов. Так называемая Уолл-стрит была чрезвычайно сложной машиной, с помощью которой между 10 часами утра и 3 часами пополудни могли быть проданы и куплены миллионы акций; и та же машина производила учет сделок, передачу акций, выплату денег, вычет комиссионных. Диапазон биржевых операций, производившихся членами биржи, переведенный на наличные, выразился бы в сумме, превышающей полмиллиарда долларов. Ланни, вдруг попавший в центр этой машины, был поражен открывшимся перед ним зрелищем. События развернулись в столь точном согласии с предсказаниями его родственников, что он проникся почтением к их оценкам. Акции «школы общественных наук» сразу упали на много пунктов, и Ланни уже сожалел о том, что не вложил несколько тысяч долларов в «пул» своего нового дяди. В следующий раз он непременно вложит!

По своему обыкновению, Ланни старался понять внутренний смысл происходивших перед ним событий. Дядя Хорэс и его друзья загребли кучу денег, которых они ни в какой мере не заработали. Кто же лишился этих денег? Ведь если один выиграл, значит, кто-то другой проиграл; однако биржевик настаивал на том, что Ланни ошибается; сейчас все цены на бирже поднимаются, и, стало быть, миллионы людей обогащаются, причем никто не беднеет. Ланни пожалел о том, что нет Стефа, тот бы ему все разъяснил. Однако вскоре он решил, что будет глупо, если он не разберется сам; и вот он ходил насупленный, стараясь проникнуть в загадки финансовой системы его родины.

Большая часть бизнеса осуществлялась в стране с помощью кредита. Люди в том случае соглашались иметь с вами дело, если они верили, что у вас есть деньги. И пока они верили, вы могли тратить, — на этом и было построено все гигантское здание спекуляции; каждый рассчитывал иметь еще больше и поэтому еще больше тратил, а в таком мире уже невозможно было установить разницу между воображаемым и реальным. И вот вдруг кто-нибудь начинал сомневаться и просил у вас доллар, а у вас этого доллара не оказывалось, и вы бросались за долларом к другим, но ни у кого не было доллара; тогда потребность в долларе охватывала всех поголовно — и это называлось паникой. Когда нарисуешь себе эту картину, то появляется такое ощущение, как если бы ты стоял на поле и думал, что у тебя под ногами твердая почва, но вдруг она начинает колебаться и трескаться, и ты видишь, что поле-то ледяное, и на него ярко светит солнце, и почва становится все более зыбкой.

Теща Ланни терпеть не могла опекунов, назначенных ее покойным мужем, однако приходилось с ними ладить. Мистер Джозеф Барнс приехал в Шор-Эйкрс, чтобы поздравить молодую чету; но два других опекуна — мистер Марстон и мистер Кидл, которые почти всю жизнь были просто служащими покойного «Дж. П.», не принадлежали к «обществу» и ждали, когда их пригласят. Ирма обещала привести Ланни в контору, чтобы познакомить его с ними; но это было так скучно, что она откладывала поездку со дня на день. В конце концов мать позвонила ей — Послушай, дорогая, это просто невежливо. — После этого Ирма предложила: — Поедем сегодня днем и отделаемся раз навсегда.