Герман Брох - Новеллы

Между ручьем, скрытым густым кустарником, и дорогой тянулась узкая полоса болотистого луга, заросшего калужницей и болиголовом, а местами попадались целые острова камышовых зарослей. Оттуда, из-за высокой гущи, слышались сабельный свист косы и отрывистое шуршание подсеченных и падающих стеблей. У обочины дороги рядом с плетеным коробом лежала синяя рубаха.

Это Венцель косил камыш на подстилку скоту.

— Утро доброе, господин доктор! — раздался его голос.

— Доброе утро.

Обнаженный торс Венцеля был безупречен, кожа отливала бронзой и была совершенно безволоса, зато руки, могучие и по-обезьяньи длинные, казались попросту мохнатыми. Он слегка опирался на черенок косы, такой несоразмерный его маленькому росту. На животе болталась кожаная кошелка с точильным камнем.

— Упарился, — сказал он.

— Понимаю.

— Вы бы тоже сняли рубашечку, господин доктор.

Лицо расплылось в довольной улыбке, как будто мое появление было встречено с восторгом. Он просто млел от чувства сердечного доверия, но чувство это было такого рода, что не оставалось сомнений: в любой момент оно может перейти в неприязнь или вражду. Передо мной стоял плут и палач в одном лице, весельчак и разбойник без роду, без племени; малый, которому можно поручить все что угодно. Например, восстановление старого горного завода и, уж разумеется, — травлю безобидного агента радиофирмы. Он смеялся, слизывая пот с верхней губы. И поскольку он сам заступил мне дорогу, я счел себя вправе выложить ему все без обиняков.

— Хорошо, что я встретил вас, Венцель… Скажите, что вы, собственно, замышляете против Ветхи?

Он уперся каблуком в холмик кротовой норы и начал растирать побелевшую от зноя землю. Потом выразительно вздохнул.

— Ну?

— И морока же с этим парнем, господин доктор, — ответил он сокрушаясь и таким полунаигранным-полуискренним тоном, что заставил меня все-таки рассмеяться: — Теперь он и с вами породнился.

— ?..

— Вы ведь его дочку заполучили?

— Ну, разумеется.

— А другая больна корью?

— Да.

— Вот горе-то, — голос его звучал сочувственно.

— Именно поэтому вы должны оставить его в покое.

— И кто его заставлял плодиться…

— Ну, это довольно распространенный обычай.

— Лучше бы этакое вообще не появлялось на свет.

— Чем бы вы его ни допекали, естества вам все равно не изменить.

Венцель обиженно надулся:

— Он сам всех допекает своими страховками и радиоштучками.

— А вам-то какое дело?

— Мне?.. Никакого…

— Но вы все время вмешиваетесь в дела, которые вас не касаются.

Он отмахнулся.

— Господин доктор! Да я-то кто такой?.. Попросту никто… Люди, люди не выносят этого Ветхи!

— Да, но до сих пор он жил спокойно, стоило появиться вам…

— Мне?.. Но, господин доктор!

— Кому же еще? Может быть, Мариусу?.

Он поскреб пятерней голову.

— С Мариусом-то какая история.

— Да, — сказал я, — это уже другая история — когда вы по указке Мариуса подбиваете парней к бунту.

— Мариус ничего не указывает, — почти презрительно бросил Венцель.

— Что же он делает?

Тут Венцель всерьез задумался и не сразу ответил:

— Мариус просто говорит то, что другие думают.

— Вот как? Эту дурацкую затею с золотом тоже придумали другие?

— То-то и оно, господин доктор, то-то и оно.

На его лице вновь заиграла привычная веселость, но па уме, как видно, были слишком серьезные вещи.

Я посмотрел вверх, в сторону Купрона. Вот он высится, скрывая золото в каменном чреве, и держит на своих зубцах тяжесть свинцового неба, он, глыба земная, извергнутая землей и подпирающая небо, чтобы оно не было поглощено алчущей силой земли. Великан, а может быть, великанша. Этого уже никто не знает. А рядом со мной стоял шельмоватый карлик с косой. Он тоже был исторгнут землей и теперь скашивал ее зеленую поросль.

— Да, — сказал он, — люди должны делать то, что думают.

— То, что думает Мариус…

— Это одно и то же.

Трапп, свесив язык, улегся на горячую землю. Он глухо ворчал, как будто сердился на самые недра земные.

— Если вы делаете то, что думаете, — ответил я Венцелю, — вам не избежать близкого знакомства с жандармерией. Насколько я знаю, кое-кто, очень скорый на исполнение замыслов, с этим уже столкнулся.

— Жандармы тоже так думают. — Он хитровато подмигнул мне. — Так же, как и вы, господин доктор.

— Такими шутками, Венцель, меня не втянуть в игру. То, что вы собираетесь преподнести Ветхи, обыкновенная подлость. А насчет авантюры с золотом могу вас лишь предостеречь.