Ивлин Во - Сенсация

— Любят пошалить, — пояснила она. — Особенно коза.

Дойдя до веранды, защищенной от дождя и животных, фрау Дресслер отворила дверь. В спальне были чьи-то вещи, со спинки кровати свешивались женские чулки, около стены стояли женские туфли.

— Тут сейчас живет девушка. Ей придется съехать.

— Зачем же… Я не хочу, чтобы из-за меня…

— Ей придется съехать, — повторила фрау Дресслер. — Это моя лучшая комната. Со всеми удобствами.

Уильям оглядел жалкую мебель и жалкие, но многочисленные безделушки.

— Да, — сказал он, — да, действительно со всеми.

Караван носильщиков перенес багаж Уильяма из «Либерти». Когда его сложили в комнате, там совсем не осталось места. Носильщики в ожидании платы стояли на веранде. Бой Уильяма исчез, как только услышал, что хозяин переезжает. Фрау Дресслер наградила их несколькими медными монетами и словесной бурей.

— Если у вас есть что-нибудь ценное, — сказала она Уильяму, — отдайте мне. Здешние жители все злодеи.

Он отдал ей сокровища Коркера. Она отнесла их в свою комнату и спрятала под кровать. Уильям начал распаковываться.

Кто-то постучал. Дверь отворилась. Уильям стоял спиной к ней, на коленях перед чемоданом.

— Простите, — сказал женский голос. Уильям повернулся. — Простите, можно, я заберу свои вещи?

Это была девушка, которую он днем раньше видел в шведской миссии. На ней был тот же макинтош и те же грязные резиновые сапоги. Казалось, что она такая же мокрая. Уильям вскочил на ноги.

— Да, конечно, позвольте, я вам помогу.

— Спасибо. У меня вещей немного. Но один чемодан тяжелый. Там вещи моего мужа.

Она сняла чулки со спинки кровати, сунула в один руку, показала Уильяму две большие дыры, улыбнулась, свернула чулки в комок и положила их в карман плаща.

— Вот этот, — сказала она, указывая на потрепанный кожаный чемодан. Уильям сделал попытку его поднять. Он был таким тяжелым, будто в нем лежали камни. Девушка открыла его. В нем лежали камни. — Это образцы моего мужа, — сказала она. — Он велел мне обращаться с ними очень осторожно. Они очень важные. Но вряд ли их кто-то украдет. Они такие тяжелые.

Уильям поволок чемодан по полу.

— Куда?

— У меня маленькая комната возле кухни. Нужно подняться по приставной лестнице. Образцы туда поднять будет трудно. Я просила фрау Дресслер взять их к себе, но она не захотела. Она говорит, что в них нет ничего ценного. Понимаете, она не инженер.

— Почему бы не оставить их здесь?

Ее лицо просияло.

— А можно? Вы очень добры. Я на это надеялась, но не знала, какой вы. Мне сказали, что вы журналист.

— Так оно и есть.

— В городе их теперь много, но вы на журналиста не похожи.

— Не понимаю, почему фрау Дресслер поселила меня именно в эту комнату, — сказал Уильям. — Я прекрасно чувствовал бы себя в любой другой. Вы хотели переехать?

— Я должна переехать. Понимаете, это лучшая комната фрау Дресслер. Когда я приехала сюда, то была с мужем. Тогда она дала нам лучшую комнату. Но теперь его здесь нет, и я должна переехать. Мне не нужна большая комната, я теперь одна. Но будет очень хорошо, если вы сохраните наши образцы.

Другой чемодан принадлежал ей. Открыв его, она покидала внутрь туфли и другие вещи, лежавшие в комнате. Когда чемодан наполнился, она перевела взгляд на огромную гору чемоданов и коробок и улыбнулась.

— Вот все, что у меня есть, — сказала она. — Не то что у вас.

Она склонилась над полыми тубами.

— Зачем вам это?

— Посылать донесения.

— Вы шутите.

— Нет, уверяю вас, нет. Лорд Коппер сказал, чтобы я посылал в них донесения.

Девушка засмеялась:

— Как смешно! Такие палки есть у всех журналистов?

— Да нет… честно говоря, их, по-моему, ни у кого нет.

— Какой вы смешной! — Ее смех перешел в кашель. Она села на постель и кашляла до тех пор, пока на глазах у нее не выступили слезы. — О Господи, я так давно не смеялась, а теперь мне больно… А здесь что?

— Каноэ.

— Нет, вы все-таки шутите.

— Правда, это каноэ. По крайней мере так говорили в магазине. Вот смотрите.

Они расстелили на полу брезент и с большим трудом собрали из деталей каркас. Дважды им пришлось останавливаться, когда смех девушки превращался в приступ кашля. Наконец их труд был завершен, и из моря стружек поднялась маленькая лодка.

— Это правда каноэ! — закричала она. — Теперь я верю, что вы сказали правду про эти палки. Смотрите, здесь есть сиденья. Скорее забирайтесь, нам пора!

Они сидели друг против друга в лодке, и колени их соприкасались. Девушка смеялась громким, чистым смехом и больше не кашляла.