Кальман Миксат - ИСТОРИЯ НОСТИ-МЛАДШЕГО И МАРИИ TOOT

— Преступление? — пробормотал Бубеник и уставился остекленевшими глазами на капитаншу.

— Бубеник! — воскликнула капитанша дрожащим голосом. — Готовится страшное дело. Ночью в барском доме взломают сундук и вынут из него черные жемчужины. А взломает его тот приезжий из Пешта, потому-то и привезли его сюда, а вас поэтому отправляют в Седреш. Бубеник хлопнул себя по лбу, будто его только сейчас осенило.

— Неужто жемчуга… вынут… и железный сундук взломают? — залепетал он, словно разбуженный лунатик.

— Что будет со мной? — ломала руки Марцелла Мутнянсния, А капитанша, будто обессилев от раскрытия этого страшного преступления, рухнула в большое кресло и, закрыв лицо руками, захныкала:

— Обкрадет он нас. Последний кусок хлеба вырвет изо рта. Марцелла, да есть ли бог на земле? О, бедная тетушка Оршоя, бедная тетушка Оршоя, не стоило тебе собирать эти чудесные жемчуга. Знаю, что ты в гробу перевернешься от этакого зло-:; действа…

— Но откуда вам все это известно, милостивая сударынь-ка? — все больше изумлялся Бубеник.

— Откуда? Откуда?! Известно, потому что известно. Скажем от самой тетушки Оршои знаю.

— Кто такая тетушка Оршоя?

— Наша прабабка, Бубеник, та, что жила во времена Кароя Роберта и собрала эти жемчуга.

— А сколько же вам тогда лет, милостивая сударынька? — удивленно спросил Бубеник.

— Ах вы, нахал этакий! — вышла из себя капитанша. — Мы столик вертели, и появился ее дух и предсказал нам все, что должно случиться. Правда, Марцеллка?

Старая дева подтвердила эту внезапно выскочившую ложь, а Бубеник начал благоговейно креститься.

— Теперь я понял все, — рассуждал камердинер. — Теперь-то мне ясны те слова, которые я тогда уловил, да только объяснял совсем иначе. — И он пристыженно покачал головой. — Ну и овца же я. Ox, ox.

— Стало быть, вы слыхали все-таки что-нибудь?

— Да, знаете ли, то были отдельные слова… я вошел как раз и застал барина да эту пештскую птичку за разговором, и они тут же замолкли.

— А какие такие слова? — разом воскликнули обе старухи.

— Ну, к примеру… я-то ведь подумал было в ту минуту, что приезжий — зубной врач, потому что барин так сказал: «Достаточно только одного, только одного». А тот перебил его: «Ах, чепуха, уж коли я здесь, так вытащим все четыре». Тогда барин спросил: «А не лучше ль было бы поставить вместо них фальшивые?!» А тот ответил: «Зачем, так оно дешевле обойдется». Скажите на милость, сударынька, разве я не должен был подумать, что у барина четыре попорченных зуба и врач уговаривает его вытащить все четыре и не вставлять на их место фальшивые, потому что так дороже обойдется?

Обе дамы чуть не плакали. О, все совершенно ясно! Они накинулись на этот рассказ со своими духовными ножницами, словно на разостланный перед ними кусок сукна, раскроили его, разрезали на куски, разрисовали мелом, истыкали булавками, снова сшили на живую нитку, и после этого все выглядело так: Коперецкому нужна сейчас только одна жемчужина, но сверловщик советует вытащить заодно все четыре. Коперецкий, собственно, не возражает, но спрашивает, не лучше ли оставить вместо преступно украденных жемчужин фальшивые. Коперецкий ведь труслив и боится, что стражницы чепца разведают это дело, захотят взглянуть на жемчуга и, не найдя их там, начнут чинить неприятности, а сверловщик, наоборот, предупреждает Коперецкого, что лучше, если в сундуке ничего, не будет, потому что за фальшивые жемчуга ему и впредь пришлось бы платить стражницам чепца, а так платить не придется, и ему же выйдет дешевле. Прав жулик, чтоб его громом разразило еще до захода солнца!

Но Бубеник не стал дожидаться, пока они все это рассудят, у него оказалось срочное дело, — ему уж и так, мол, влетит от барина. Он откланялся и пошел домой, не взяв с собой даже всемогущих корешков. А дамы так углубились в разрешение задачи, что не заметили ухода Бубеника, а уж тем более, что он не взял с собой корешков. Капитанша задыхалась от ярости.

— Ну, Марцеллка, — пронзительно заорала она вдруг, — что теперь будем делать с этими грабителями? Не хнычь, а лучше говори.

— А что думаете вы, баронесса?

— Я думаю, что пойду туда и изобью этого негодяя.

И, схватив кофейник со стола, она так хлопнула его об пол что он разлетелся на тысячу осколков. Ключница придерживалась другого мнения.

— Иисус-Мария! Душенька баронесса, не горячитесь вы так, это ведь повредит вашему драгоценному здоровью. Нам же хуже, если мы поддадимся первой вспышке ярости, поверьте вы мне. Вот уже и кофейник разбился, потом пойдут и другие убытки… Ведь если вы, душенька баронесса, отправитесь в барский дом и устроите там скандал, губернатор может и испугаться, но стоит нам выйти за дверь, как снова станет вопрос, откуда ему взять деньги для торжеств. И коли он уже решился на это, так все равно вытащит жемчуга.