Дин Лин - Солнце над рекой Сангань

— А у тебя, видно, кур не было, вот тебе и дали парочку! — засмеялся Вэнь Цай.

— Кур-то у меня своих достаточно, так ведь те я за деньги покупала, а эти куры особенные, освобожденные… хэ-хэ…

Кругом засмеялись.

— А больше тебе ничего не дали? — спросил Вэнь Цай.

— Разве меня могли обойти? — ухмыляясь, сказала старуха. — Ведь у меня сын фронтовик, вот я и получила пять доу зерна. Зерно-то у меня есть, я в нем не терплю недостатка. Вот урожай скоро соберу. Но, начальник Вэнь, ведь мне все равно причитается! Из уважения! Как матери фронтовика, верно?

— Иди, тетка, домой! Да хорошенько корми своих новых кур, освобожденных! — крикнул Ян Лян, стоявший поодаль.

Толпился народ и у больших чанов. Кто был помоложе да посильнее, подымал чан один и сам взваливал его себе на плечи, иные уносили чан вдвоем. Какой-то старик все примерялся к чану, но поднять не хватало сил. Чэн Жэнь хотел было помочь ему, как вдруг услышал знакомый голос:

— А нам еще и таз полагается, дядя, смотри, какой хороший! Белый, фарфоровый!

Чэн Жэнь сразу остановился. Сквозь толпу пробиралась Хэйни, не замечая его, она спешила к дяде, высоко подняв таз над головой, а Цянь Вэнь-фу залился счастливым смехом и радостно закивал головой:

— Ведь мы думали, Хэйни, что чан маленький, и не взяли с собой веревку. Как же нам его унести?

— Я понесу на спине, а ты возьмешь таз, — весело ответила Хэйни, берясь за чан. — А знаешь, дядя, ведь это наш чан, Цянь Вэнь-гуй купил его в уезде. Он еще очень хороший, смотри, какой толстый слой глазури.

— Нет, нет, Хэйни, я сам понесу, ты только подыми мне его на плечи.

— Нет, я понесу, тебе не поднять, дядя!

Увидев Хэйни, Чэн Жэнь растерялся. Слишком неожиданна была встреча. «Какое у нее счастливое лицо», — удивился он, и тут же, точно очнувшись от сна, вдруг понял, как смешны были все его опасения. «Почему же ей не быть счастливой? Ведь она сирота, жила у Цянь Вэнь-гуя из милости. Победа над Цянь Вэнь-гуем освободила всех, кого он угнетал, а значит, и ее. Она, конечно, не могла сочувствовать Цянь Вэнь-гую». И точно скинув с себя тяжелый груз, Чэн Жэнь бросился к Цянь Вэнь-фу.

— Дай-ка я снесу, дядя, — громко крикнул он, и, не ожидая ответа, взвалил чан себе на плечо.

Цянь Вэнь-фу только развел руками и не нашелся, что сказать, а Хэйни отвернулась, словно от чужого. Старик поплелся следом за Чэн Жэнем, бормоча под нос:

— Эх, хэ-хэ!

Хэйни со строгим выражением лица молча шла позади.

Вскоре раздача вещей закончилась. Дворы опустели. Имущество помещиков перешло в глинобитные фанзы к новым владельцам. И оттого, что вся эта красивая посуда, красная лакированная мебель очутилась в домах у крестьян, сна выглядела еще наряднее, еще праздничнее. Улицы и переулки были полны веселыми, счастливыми людьми.

Вечером, во время собрания Крестьянского союза, старый Дун вернулся из района. Несмотря на то, что уже стояли осенние дни, он был весь в поту. Не дожидаясь конца собрания, он вызвал Вэнь Цая, передал ему письма и сообщил новость: Восьмая армия отошла от Датуна.

Все было готово к штурму, и через несколько дней город должен был пасть, но на помощь гоминдановцам из провинции Суйюань подоспел Фу Цзо-и.

Часть их армии, говорилось в письме, уничтожили в Чжоцзышане, другую — целую дивизию — под Фынчжэнем, но этот сукин сын Фу Цзо-и со своими кавалеристами захватил Фынчжэнь, и Калган снова оказался с двух сторон под огнем. Чтобы сдержать продвижение врага у Цинлунцяо, пришлось перебросить главные силы на восток. У нас хватит сил, чтобы отбить таких бандитов, как Фу Цзо-и. Наши бойцы рвутся в бой. Те, кому не пришлось сразиться под Датуном, клянутся: «Я не я буду, если не захвачу десяток-другой американских винтовок». Под Яньцином у нас надежные укрепления, но теперь необходимо поднять народ на строительство укреплений в Хуайлае. Задание это срочное. Мобилизованные должны выступить завтра. Да, ведь завтра праздник Середины осени, но о празднике теперь нечего и думать.

Хотя члены бригады были люди стойкие, все же внезапная новость ошеломила их. Почти месяц прожили они в этой глухой деревни, куда газеты приходили на третьи сутки, и о положении на фронтах мало что было известно.

Изменение военной обстановки заставило бригаду серьезно подумать о том, как пойдет работа в деревне после ее ухода. Старый Дун привез для них из района приказ: закончить работу по проведению земельной реформы и, не возвращаясь в город, отправиться в восьмой район уезда Чжолу для выполнения нового задания. Какого — они еще не знали, но Теплые Воды им предстояло оставить немедленно. Работа здесь подходила к концу, и в дальнейшем можно было вполне положиться на деревенские власти и активистов. Членов бригады заботило лишь одно: как бы враги не подняли снова голову и не нагнали бы страху на крестьян, распространяя клевету о скором возврате к старым порядкам.