Андрэ Стиль - Париж с нами

Полетта и Алина тихонько выбираются на дорогу и спешат домой. Они идут крепко-крепко взявшись за руки.

Во вторник, девятого января состоялось заседание комитета секции, на котором выступил Леон Сантер. Его замечания были для нас очень полезны.

В прошлый вторник тоже было проведено собрание комитета, но тогда все было еще слишком живо в памяти и никто не смог взглянуть на события со стороны, продумать все как следует. Каждый изложил на этом собрании лишь те соображения, которые пришли ему в голову во время борьбы против разгрузки парохода.

Пароход действительно ушел обратно с грузом. А газеты писали… Да, «Демократ» все же вышел, но с большим запозданием… Он поступил в продажу только к вечеру… Так вот, все газеты, как парижские, так и местные, писали о полном провале демонстрации: «Какая-то жалкая сотня экзальтированных людей… несколько десятков смутьянов… порядок восстановлен… надо отметить образцовую работу полиции…» Одновременно газеты торжествующе сообщали, словно об огромном успехе, о быстром отплытии парохода, после того как он оставил в порту весь свой груз. Газеты утверждали, что горючее благополучно доставлено на склад. «Это большая победа мирного содружества западных наций. Теперь и докеры, как все трудящиеся Франции, вняли голосу разума и отказались действовать по указке коммунистов, которые получают распоряжения от иностранных государств. Многообещающее событие, которое…» — и все в этом же роде. Радио с такой убедительностью пороло эту дичь, что кое-кто попался на удочку.

Даже некоторые местные товарищи готовы были поверить в это. Одни из них видели только часть демонстрации у биржи труда, когда основная масса уже ушла оттуда. Другие лишь наблюдали за демонстрацией издалека и не принимали в ней участия, поэтому в их памяти все еще продолжали жить субботние впечатления: разгрузка горючего при свете прожекторов, бесконечная вереница грузовиков… И, наконец, третьи нашли, что демонстрация что-то слишком быстро кончилась.

Около десяти товарищей, и среди них Юсуф, все еще находились в тюрьме. Жожо лежал в больнице, но жизнь его, кажется, уже была вне опасности.

Работы по-прежнему не было. К счастью, комитету помощи безработным удалось собрать денег, и со вторника были организованы обеды. Можно будет продержаться еще некоторое время. Докерские карточки так и не восстановлены, поэтому те, кого их лишили, до сих пор не получают гарантийной зарплаты. В связи с этим во вторник утром к префекту была отправлена делегация, напомнившая ему о его обещании и о бумаге, которую он тогда написал… Но, сами понимаете, он и не такие клятвы нарушал, а сейчас ведь ему не угрожает вторжение демонстрации. Встретил он делегацию слащавой улыбочкой и все повторял: «Но что вы хотите? Мне заявили, что в эти дела я не должен вмешиваться, они касаются только главного инженера ведомства путей сообщения». Будто главный инженер путей сообщения не находится в полной зависимости от префекта… Он даже добавил: «Мне и так влетело из-за вас». Никто, конечно, не поверил ни единому его слову. Но все же пошли упорные слухи, что его снимут или, во всяком случае, понизят за проявленную слабость по отношению к коммунистам… А теперь как будто слухи подтвердились, и в «Офисьель» должно со дня на день появиться сообщение с назначении нового префекта. Против префекта, бесспорно, ополчилась коалиция, возглавляемая Шолле и командиром охранников, при прямой поддержке американского полковника.

За последние дни наблюдается очень большой приток в ряды партии, но текущие дела задерживают оформление партбилетов. Надо как можно скорее все наладить и заняться чисто партийными делами. Анри узнал от Дюпюи историю Сегаля и не возражает против выдачи тому нового билета. Он убежден, что Сегаль сам почувствует необходимость признаться во всем на собрании ячейки. Тогда можно будет его отчитать в более спокойной обстановке, и это будет лучше как для него, так и для остальных. Вопрос о восстановлении в партии Альфонса можно будет поставить очень не скоро, хотя тот во время демонстрации вел себя, как подобает коммунисту. Ему особенно тяжело, так как объявленный по наущению Папильона бойкот продолжается и все от него отворачиваются не только в доме, но и в общественных местах… Это похоже на детскую игру и долго продолжаться не может. А пока что Альфонсу не сладко приходится… Но все-таки строгость, проявленная по отношению к нему и Роберу, до сих пор вызывает у всех ощущение неловкости. Кстати, принято решение созвать через две недели профсоюзный конгресс, и все уверены, что Робер не будет переизбран. По-видимому, его заменит Макс.