Кнут Гамсун - Под осенней звездой (пер. Благовещенская)

— Ты правъ, зимой вѣчная возня съ ноской воды. Да и лѣтомъ не лучше. Я поговорю объ этомъ со своей семьей.

И онъ вошелъ въ домъ.

Прошло минутъ десять, послѣ чего меня позвали къ главному крыльцу, гдѣ была собрана вся семья.

— Это ты хочешь устроить у насъ водопроводъ? — спросила барыня ласково.

Я снялъ фуражку неуклюжимъ движеніемъ, а священникъ отвѣтилъ за меня:- Да, молъ, — это онъ и есть.

Барышня бросила на меня любопытный взглядъ и сейчасъ же начала весело болтать съ Харольдомъ. Барыня продолжала меня выспрашивать:- И это дѣйствительно будетъ такой же водопроводъ, какіе бываютъ въ городѣ? Стоитъ только повернуть кранъ, и вода польется? И во второмъ этажѣ то же самое? Около двухъ сотъ кронъ? Знаешь, я думаю, стоило бы это устроить! — сказала она, обращаясь къ мужу.

— Ты совѣтуешь? Но пойдемъ на гору, тогда мы всѣ еще разъ посмотримъ!

Мы пошли опять на гору, я направилъ нивелиръ, и всѣ смотрѣли.

— Какъ это интересно! — сказала барыня. Барышня не проронила ни слова. Священникъ спросилъ:

— Но есть ли здѣсь вода?

Я отвѣтилъ очень разумно, что рискованно было бы утверждать это, но что здѣсь были хорошіе признаки.

— Какіе признаки? — спросила жена.

— Во-первыхъ, почва. А кромѣ того, здѣсь растетъ ива и буковое дерево. А ива любитъ воду.

Священникъ кивнулъ головой и сказалъ:

— Этотъ парень не дуракъ, Мари.

На обратномъ пути барыня вспомнила еще одно вѣское обстоятельство, говорившее въ пользу водопровода: она вспомнила, что могла бы отпустить одну лишнюю служанку. Чтобы поддержать ее, я замѣтилъ:

— Особенно лѣтомъ. Поливку сада можно производить посредствомъ кишки, которую можно просовывать въ подвальное окно.

— Да вѣдь это великолѣпно! — воскликнула она. Но я удержался и промолчалъ про скотный дворъ.

Между тѣмъ, я уже разсчиталъ, что если бы вырыть колодецъ вдвое больше и пронести отдѣльныя трубы на скотный дворъ, то скотница получила бы такое же облегченіе, какъ и кухарка. Но это потребовало бы двойныхъ расходовъ. Было бы неблагоразумно предлагать такой большой проектъ.

Какъ бы то ни было, но мнѣ пришлось ждать возвращенія Гриндхюсена. Священникъ сказалъ, что онъ пойдетъ отдохнуть.

Я рѣшилъ подготовить своего товарища къ тому, что колодецъ придется рыть на горѣ. Чтобы не возбудить въ немъ подозрѣнія, я свалилъ все на священника и сказалъ, что онъ первый придумалъ это, а я его только поддержалъ. Гриндхюсенъ на все согласился. Онъ сейчасъ же сообразилъ, что у насъ прибавится работы, такъ какъ намъ придется рыть канавы для проведенія трубъ.

Къ моей радости — на слѣдующее утро, въ понедѣльникъ, священникъ обратился къ Гриндхюсену съ полувопросомъ:

— Твой товарищъ и я рѣшили рыть колодецъ на горѣ и пронести отгуда воду въ домъ; что думаешь ты объ этомъ безуміи?

Гриндхюсенъ отвѣтилъ, что это великолѣпная мысль.

Но когда мы начали подробнѣе обсуждать это дѣло, и всѣ трое пошли осматривать мѣсто, гдѣ предполагалось рыть колодецъ, то у Гриндхюсена явилось подозрѣніе, что я игралъ во всей этой затѣѣ гораздо болѣе видную роль, нежели я это хотѣлъ показать. Онъ сказалъ, что канавы для трубъ должны быть очень глубоки въ виду промерзанія почвы.

— Метръ и три четверти глубины, — перебилъ я его.

— И это обойдется очень дорого, — продолжалъ Гриндхюсенъ.

— Твой товарищъ говоритъ, что не болѣе двухсотъ кронъ, — замѣтилъ священникъ.

Гриидхюсенъ не умѣлъ дѣлать никакихъ вычисленій, а потому онъ могъ только сказать на это:

— Да, да, двѣсти кронъ, но и это деньги.

Я сказалъ:

— За то священнику придется уплатить меньше, когда онъ покинетъ усадьбу.

Священникъ съ удивленіемъ посмотрѣлъ на меня.

— Но я не собираюсь покидать усадьбы, — сказалъ онъ.

— Ну, тогда надо надѣяться, что вы будете имѣть удовольствіе отъ водопровода во всю вашу долгую жизнь, — сказалъ я.

Священникъ опять посмотрѣлъ на меня и спросилъ:

— Какъ тебя зовутъ?

— Кнутъ Педерсенъ.

— Откуда ты?

— Изъ Нордланда.

Я отлично понялъ, почему подвергся этому допросу, я рѣшилъ никогда больше не говорить этимъ языкомъ, заимствованнымъ изъ романовъ.

Между тѣмъ, вопросъ о колодцѣ и водопроводѣ былъ рѣшенъ, и мы принялись за работу…

Наступили дни, полные интереса. Вначалѣ я находился въ напряженномъ состояніи, — въ ожиданіи, найдется ли вода на томъ мѣстѣ, гдѣ мы рыли, и я плохо спалъ нѣсколько ночей. Но вскорѣ это состояніе прошло, и намъ оставалось только усердно работать. Воды было достаточно; дня черезъ два мы должны были каждое утро вычерпывать воду лоханками. Почва была глинистая, и мы увязали въ топкомъ колодцѣ.