Эрнест Хемингуэй - Вешние воды

Йоги Джонсон идет по безмолвной улице, обнимая за плечи маленького индейца. Большой индеец шагает рядом. Холодная ночь. Закрытые ставни на всех городских окнах. Маленький индеец, лишившийся одного протеза. Большой индеец, который был на войне. Йоги Джонсон, который тоже был на войне. Все трое идут, идут, идут.

Куда они шли? Куда им было идти? Что им еще предстояло?

Внезапно большой индеец остановился на углу улицы под фонарем, раскачивавшимся на провисшем проводе и отбрасывавшим свет на снег, запорошивший тротуар.

— Ходить глупо, — проворчал он. — В пустом хождении — никакого толку. Пусть говорит белый вождь. Куда мы идем, белый вождь?

Йоги Джонсон не знал. То, что бессмысленное хождение не являлось решением их проблемы, было очевидно. Ходить хорошо, когда знаешь, куда идешь. Армия Кокси [89] Кокси — участники похода безработных на Вашингтон в 1894 г. — по имени бизнесмена Дж. С. Кокси (1854—1951), разработавшего план организации общественных работ для безработных и выпуска правительством долговых обязательств на сумму 500 млн. долларов с целью увеличения наличных денег в обращении. Для представления его конгрессу Кокси и организовал марш на Вашингтон. . Вереница людей, требующих работы, наступает на Вашингтон. Марширующие люди [90] Марширующие люди... — Имеется в виду роман Шервуда Андерсона (1876—1941) «Марширующие люди», написанный в 1917 г. , вспомнил Йоги. Маршируют, маршируют, и куда это их приведет? Никуда. Это Йоги слишком хорошо знал. Никуда. Ни к черту.

— Говори, белый вождь, — сказал большой индеец.

— Я не знаю, — сказал Йоги. — Совсем не знаю.

Неужели ради этого они сражались на войне? Неужели к этому все сводится? Похоже, так и есть. Йоги стоит под уличным фонарем. Йоги думает и удивляется. Двое индейцев в своих пестрых клетчатых куртках. Один — с пустым рукавом. Все трое растерянны.

— Белый вождь не будет говорить? — спросил большой индеец.

— Нет.

Что мог сказать Йоги? Что здесь можно было сказать?

— Краснокожий брат может сказать? — спросил индеец.

— Говори, — сказал Йоги. Он смотрел себе под ноги, на снег. — Теперь все люди равны.

— Белый вождь ходил когда-нибудь в столовую Брауна? — спросил большой индеец, глядя в глаза Йоги в свете дуговой лампы?

— Нет. — Йоги чувствовал, что едва держится на ногах. Неужели конец? Столовая. Что ж, столовая ничем не хуже любого другого места. Но все же это ведь столовая. А почему бы и нет? Индейцы хорошо знают город. Они бывшие военные. У обоих — прекрасный послужной список. Он это знал. И все же столовая...

— Пусть белый вождь идет с краснокожими братьями. — Высокий индеец взял Йоги под руку. Маленький приноровился к их шагу.

— В столовую так в столовую, вперед, — смиренно сказал Йоги. Он был белым человеком, но знал, когда следует отойти в тень. В конце концов, превосходство белой расы может и не всегда быть безоговорочным. Взять хоть мусульманский протест. Беспорядки на Востоке. Волнения на Западе. На Юге положение дел все больше склоняется в пользу черных. А теперь эти события на Севере. Куда это его заведет? Куда вообще все это клонится? Поможет ли это ему вновь почувствовать влечение к женщине? Придет ли когда-нибудь весна? И стоит ли все это усилий, в конце концов? Как знать.

Троица вышагивала по замерзшим улицам Петоски. Теперь они двигались целенаправленно. En route [91] В путь; в пути (фр.). , у Гюисманса [92] Гюисманс, Жорис Карл (1848—1907) — французский писатель, искусствовед, поэт голландского происхождения. Произведения Гюисманса считаются манифестом европейского декаданса конца XIX в. есть такой роман. Было бы интересно научиться читать по-французски. Надо будет когда-нибудь попробовать. В Париже есть улица, названная в честь Гюисманса. Недалеко от того места, где жила Гертруда Стайн, сразу за углом. О, вот это была женщина! И к чему привели ее эксперименты со словом? Что от них осталось? Все это было в Париже. Ах, Париж! Как далеко он теперь от Парижа. Утренний Париж. Вечерний Париж. Ночной Париж. Снова утренний Париж. А может еще быть и дневной Париж. Почему бы и нет? Йоги Джонсон шагал вперед. Его мозг никогда не отдыхал.