Джон Пассос - 42-я параллель

Было ясно и солнечно. Она обошла Лафайет-сквер. Сквозь голые сучья проглядывала статуя Эндрью Джексона на вздыбленном коне.

На скамейках сидел и дети с няньками. Какой-то мужчина с седеющей вандейковской бородкой и черным портфелем под мышкой присел было на одну из скамеек, но сейчас же встал и зашагал прочь: должно быть, иностранный дипломат, и Джейни подумала, как чудесно жить в столичном городе, где живут иностранные дипломаты и такие люди, как Дж. Уорд Мурхауз. Она еще раз обошла статую величественного и зеленого Эндрью Джексона на величественно-зеленом вздыбленном коне под рыжеватыми лучами раннего зимнего заката и наконец решительно повернула к отелю «Шорхэм», и так спешила, словно опаздывала на свидание. Она спросила коридорного, где ей найти дежурную стенографистку, и поднялась в указанный номер на втором этаже. Длиннолицая кислоглазая женщина отстукивала что-то на машинке. Не спуская глаз с устланного зеленым ковром холла, который был виден ей через полуоткрытую дверь, Джейни спросила, не нужна ли кому-нибудь в отеле стенографистка. Кислоглазая уставилась на нее.

– Ну знаете, тут не бюро по найму.

– Да, да, но ведь бывают случаи, – пролепетала Джейни, чувствуя, что все вокруг куда-то проваливается. – Можно мне присесть на минутку?

Кислоглазая продолжала ее разглядывать.

– Постойте, где это я вас раньше видела… Нет, не напоминайте… Вы… Да, вы работали у миссис Робинсон в тот день, когда я брала у нее работу на дом. Видите, я прекрасно вас запомнила.

Стенографистка горько усмехнулась.

– Да, я помню вас, – сказала Джейни, – но я так измучилась в поисках работы.

– Знаю, знаю, – вздохнула кислоглазая.

– Так у вас ничего нет в виду?

– Вот что… я слышала, только что просили прислать стенографистку в номер восьмой… Они меняют их, как… как перчатки, организуют какую-то компанию, концерн, что ли. Так вот, дорогая моя, ступайте прямо туда и снимите шляпу, словно это вас прислали, и начинайте писать, а там уж не прогонят, дорогая моя, даже если и придет другая, там никто долго не выдерживает. \

Не отдавая себе отчета в том, что она делает, Джейни чмокнула кислоглазую в щеку и побежала по коридору к номеру восемь, где вчерашний прилизанный человек узнал ее и спросил:

– Стенографистка?

– Да, – ответила Джейни, и через минуту она уже разложила блокнот и карандаши, сняла пальто и шляпу и устроилась за темно-красным полированным столом прямо против потрескивающего камина, и огонь дробился в серебряных графинчиках, кувшинах и чайниках и в черных, идеально начищенных ботинках и в пламенно-голубых глазах Дж. Уорда Мурхауза.

И она была тут и писала под диктовку Дж. Уорда Мурхауза.

К концу дня вошел прилизанный человек и сказал:

– Пора одеваться к обеду, сэр.

А Дж. Уорд Мурхауз что-то проворчал и чертыхнулся. Прилизанный скользнул ближе по мягкому толстому ковру.

– С вашего позволения, сэр. Мисс Розенталь оступилась и сломала ногу. Поскользнулась на льду как раз перед зданием казначейства, сэр.

– А, черт бы ее… Простите, мисс Уильямс. – Он улыбнулся. Джейни взглянула на него понимающими глазами и тоже улыбнулась. – Вы сделали все, что нужно?

– Мистер Маллиган распорядился отправить ее в больницу, сэр.

– Хорошо… Спуститесь вниз, Мортон, и пошлите ей цветов, выберите получше.

– Слушаю, сэр… Долларов на пять, сэр?

– Не больше чем на два пятьдесят, Мортон, и положите мою карточку.

Мортон исчез. Дж. Уорд Мурхауз в раздумье расхаживал взад и вперед перед камином, словно собираясь продолжать диктовку. Карандаш Джейни выжидательно замер над блокнотом. Наконец Дж. Уорд Мурхауз остановился и поглядел на Джейни.

– Не знаете ли вы кого-нибудь, мисс Уильямс, мне нужна надежная, знающая стенографистка-секретарь, на которую я мог бы положиться… Угораздило эту разиню так не вовремя сломать ногу.

У Джейни закружилась голова.

– Собственно, я сама ищу место в этом роде.

Дж. Уорд Мурхауз не спускал с нее смеющихся голубых глаз.

– А не скажете ли вы, мисс Уильямс, причину вашего ухода с последнего места?

– Почему же. Я сама ушла из фирмы «Дрейфус и Кэрол», вы, может быть, слышали… Мне не нравилась обстановка, которая там создалась. Другое дело, если бы во главе по-прежнему был мистер Кэрол, хотя и мистер Дрейфус был очень к нам внимателен.

– Он агент германского правительства.

– Именно из-за этого я и не осталась после обращения президента.

– Ну, мы тут все за союзников, так что с этой стороны можете не беспокоиться. Мне кажется, что вы как раз такой человек, какой мне нужен… Конечно, трудно ручаться, но все самые удачные решения возникали у меня внезапно. Что вы скажете о двадцати пяти долларах в неделю для начала, а?