Павел Лакулеров - Таня / Вторая Параллель

Все же решил, что надо рассказать историю этого произведения. То, что опубликовано – это отредактированный текст, который попал ко мне при весьма странных обстоятельствах. Это случилось в вагоне поезда. Я ехал из Москвы. Читал принт-распечатку рассказа Дениса Грачева. На одной станции сели новые пассажиры. В соседнее купе сел парень с двумя детьми. Через некоторое время этот парень заглянул в моё купе и предложил поиграть в шахматы. Наверно, все не увидят в этом ничего необычного. Но я читаю рассказ Грачева, где всё начинается в поезде именно с того, что сосед предлагает партию в шахматы. Дело к ночи уже, потому мне чуть жутковато стало. Но посмотрев на парня, понял, что тот просто хочет пообщаться, как потом выяснилось – и шахмат-то у него нет. Я перешел в его купе, дети лежали на верхних полках, может уже спали, может нет, их было не слышно. Мы сидели пили чай, он рассказал мне удивительную историю. Которая и представлена в этой книге. Но написал ее не я. Напившись чаю тогда в поезде, я ушел спать в свое купе. Ночью меня растолкал этот парень и сунул мне тетрадь со словами (точно не помню, но по смыслу примерно так): – «Вот, возьмите я, думаю, будет важно, если это опубликовать. Это мои дневниковые записи. Настоящие фамилии я там все зачеркнул и заменил вымышленными. Так что не бойтесь, публикуйте». Пока я спросонья соображал, что ответить, он уже вышел на какой-то станции, а я быстро заснул.

Утром, проснувшись, подумал, что мне все приснилось. Но обнаружив под боком тетрадь, понял, что нет – не приснилось. Приехав домой, я занялся этими записями. Для начала набрал текст в компьютер. Потом послал его своему другу в Москву. Текст явно требовал редактуры, на что я сам не способен. Автор являет собой типичного «ненадежного рассказчика», а вернее плохого. Т.е. что-то пропущено, нет пояснений, нет многих мотиваций, вследствие чего многое не ясно. Много каких-то уточнений, которые никак на ход событий не влияют. Ну, нет того что принято ожидать от литературного произведения. То и понятно, это дневниковые записи. Что вспомнил, что посчитал важным – то и записал. Да я бы так и оставил, но друг решил все же придать этому некоторую литературную форму. Что-то оставил, что-то сократил. Долго я мучил своего друга, но вот что получилось, то получилось. Если все это и вымысел, то хоть может кого-то наведет на размышления.

(Павел Лакулеров, 12 сентября 2020г.)

Не помню у кого прочитал – есть читатели, которые читают предисловие, и есть которые не читают предисловие. Я чаще не читаю. Или читаю уже после. Не хотел я мучить читателя этими предисловиями, но пришлось писать второе. Думаю важно. Но можно прочитать его и после, а можно и не читать. Особо на понимание текста романа это, думаю, не повлияет. Но все же…

Случилось вот что. Сделав верстку книги, подобрав картинку для обложки, я заархивировал файлы и послал по электронной почте в издательство. Вечером. Утром получил ответ, в котором говорилось – уберите цвет в тексте. Какой цвет? – подумал я. Открываю свои файлы – там нет никакого цвета. Пишу им. Они пересылают то что я им вчера послал, распаковываю, открываю, вижу там в тексте цветные вставки. Что за чёрт, думаю. Глюки какие-то. Помню в девяностые, когда файлы рендеров, чтоб нести их на печать, архивировали на нескольких дискетах. И часто одна-две дискеты не открывались, а иногда после распаковки портился джипег. Картинка разбивалась на хаос пикселей. Что и сейчас ерунда такая, что ли, подумал. Но читаю текст – нет, это не глюки, это нормальный вписанный кем-то текст цветным шрифтом в текст книги – розовым и синим. Все прочитал. Мне даже понравилось это «хулиганство». Друга в Москве не стал уж беспокоить, он уже давно не отвечает на мои запросы, надоел я. Поменял цвет. Розовый сделал курсивом и отделил тремя слешами ///. Синий – тоже курсивом и отделил тремя скобками [[[ … .]]]. А пусть так. И послал в издательство.

(Павел Лакулеров, 16 сентября 2020г.)

Что такое предчувствие? Шестое чувство? Давно как-то размышлял. Вот иду, к примеру, по улице, и вдруг начинаются ни с того ни с сего мысли – «вот сейчас упаду и сломаю ногу». Спотыкаюсь. Падаю. Ногу не ломаю, но ~ задумался о совпадении мысли и действия.

Наташа всё говорила, что мысль материальна. Может, я мыслью своей себя споткнул? Но меня больше интересует, как появилась мысль. Может, в ноге какая-то проблема и клетки ноги (смешно сейчас сказал) дали сигнал мозгу, а мозг-то трактует всё по-своему. Мне сигнализируют о проблеме в ноге, а я думаю о переломах, о катаклизмах, о конце света и т. п., на что фантазия способна. А в ноге тем временем случается сбой, и я спотыкаюсь.