Исаак Башевис-Зингер - Короткая пятница и другие рассказы[Сборник]

Родители Кунегунды рано умерли. Брат взял себе жену из соседней деревни. Сестра Текла вышла замуж за вдовца и умерла во время родов. Другие девушки, ее родственницы, давно уже были помолвлены, но Кунегунда видела в мужчинах лишь причину боли, ошибок и прочих неприятностей. Маленькая хижина и три четверти акра земли — вот и все, что у нее осталось, впрочем, даже эту землю она не желала обрабатывать. Зачем, если все вокруг — мельник, торговец зерном, священник, деревенские богачи, — все стараются тебя обмануть?

Много ли ей было нужно для жизни: редиска, сырая картофелина, кочан капусты. Хотя крестьяне и находили это отвратительным, она ела мясо кошек и собак. Голод заставит, и мертвую мышь в поле съешь. Кунегунда не появлялась в церкви даже на Пасху и перед Рождеством; оскорбления женщин, насмешки мужчин — все это ее не интересовало; у нее не было денег, чтобы купить себе новые ботинки, одежду или даже коробочку для милостыни.

Не желая терпеть издевательства со стороны крестьян, Кунегунда целыми днями просиживала в своей хижине. Она не приходила на праздник жатвы, когда рубят и солят капусту, на свадьбы, крестины или похороны. Вся деревня объединилась против одной-единственной сироты, сделав из нее изгоя. Сидя в темноте, она шептала свои заклинания. Услышав снаружи смех, Кунегунда отплевывалась. От криков радости ей было больно, как от ударов. Заслышав громкое мычание коров, возвращающихся вечером с пастбища, она что-то бормотала, и на следующий день во всей деревне не оставалось ни одной коровы, которая бы давала молоко. Да, Кунегунда не оставалась в долгу. Все ее враги умерли. Она умела насылать порчу, заколдовывать сараи и амбары, приводить крыс к зерну, закрывать женщинам утробы, лепила чью-нибудь фигурку из глины и протыкала ее булавками, заставляла расти клювы у цыплят. Давно уже она перестала просить у Бога защиты от врагов; Его не интересовали молитвы какой-то сироты. Миром правила сила, а Он сидел у себя на Небесах и ничего не замечал. Дьявол был капризным, но с ним хотя бы можно было договориться.

Почти все ровесники Кунегунды умерли. Сама она состарилась. Над ней больше не смеялись, ее боялись и называли Ведьмой. Каждую Субботу, шептались деревенские, она садится на метлу и улетает на Черную Мессу, к другим ведьмам. К ней приходили за помощью со всей деревни — бесплодные женщины, матери уродов, брошенные жены, девушки, на которых напала икота. Но что толку было для старухи в их подношениях — каравае хлеба, мешочке гречи, голове масла, нескольких монетках? От постоянного недоедания желудок Кунегунды давно сжался, зубы выпали, а из-за больных вен она еле ходила. Наполовину глухая от постоянной тишины вокруг, она почти забыла человеческую речь. Она сжила со света всех своих врагов, и, казалось бы, новым было неоткуда взяться, но, несмотря на это, она по привычке продолжала шептать: «Смерть и несчастья… огонь и чума… типун им на язык… гнойники в горло…»

Бури редко случаются посреди лета, но эту Кунегунда предчувствовала с самой зимы. Она могла слышать запах смерти: беда была все ближе и ближе. Ветер еще не набрал силы, но Кунегунда знала, откуда он дует. В нем чувствовались запахи золы, гниения, мяса и еще чего-то маслянистого и прогорклого, чей источник могла определить только она одна. Ее беззубый рот осклабился в некоем подобии улыбки: «Мор, мор… Приближается смерть…»

Несмотря на усиливающийся ветер, Кунегунда продолжала копать. Каждый корешок, росший вблизи ее хижины, обладал особой волшебной силой. Случалось, она ходила за травами и к болотам, тянувшимся за деревней. Болота были огромными, они доходили до самого горизонта. Цветы и листья плавали там прямо в гнилой, замшелой воде. Над ними летали странные птицы и огромные зеленовато-золотые мухи. Хотя Кунегунда и отправила всех своих врагов на тот свет, но все же не могла чувствовать себя совершенно спокойной. Их души носились над болотами и готовились к мести. Иногда стены ее хижины или соломенная крыша сотрясались от их стонов; солома падала на землю, когда они раскачивались на стреках [5] Стреха — нижний, свисающий край крыши деревянного дома, избы. 2) Крыша, кровля избы, хаты (обычно соломенная). Примечание сканировщика. . Кунегунда постоянно жила в предчувствии смерти. Даже бездомный кот мог означать угрозу жизни. Уже не раз случалось так, что коты пытались убить ее. Она привыкла к скрипам духа, поселившегося среди тряпья у нее под кроватью. Иногда он был добр, подводил к хижине кролика, больную птицу или что-то еще, что можно было съесть, но чаще всего строил всякие пакости: прятал вещи, мешал травы, выбрасывал мази, пачкал еду. Однажды Кунегунда поставила в уголок горшок борща, который ей принесла одна крестьянка, а взяв его на следующий день, увидела, что поверхность супа покрыта какой-то маслянистей белой пленкой. В котелке с гречневой кашей, откуда ни возьмись, появились песок и камешки. Когда Кунегунда начинала ругать домового, он только стонал: «Старая ведьма!»