Джеймс Купер - Зверобой

— Ладно, во всяком случае Хаттер, или Хови, был пиратом. И так как он не отец мне, то и его фамилия никогда не будет моей.

— Если вам не по вкусу фамилия этого человека, то ведь у вашей матери тоже была какая-нибудь фамилия. Вы смело можете носить ее.

— Я ее не знаю. Я просмотрела все эти бумаги, Зверобой, в надежде найти в них какой-нибудь намек, указывающий, кто была моя мать, но тут все следы прошлого исчезли, как исчезает след птицы, пролетевшей в воздухе.

— Это очень странно и очень неразумно. Родители должны дать своему потомству какое-нибудь имя, если даже они не могут дать ничего другого. Сам я происхожу из очень скромной семьи, хотя все же мы не настолько бедны, чтобы не иметь фамилии. Нас зовут Бампо, и я слышал… (тут проблеск тщеславия заставил зарумяниться щеки охотника) я слышал, что во время оно Бампо стояли среди остальных людей немного выше, чем стоят теперь.

— Они никогда не заслуживали этого больше, чем теперь, Зверобой, и фамилия у вас хорошая. Я и Гетти в тысячу раз предпочли бы называться Гетти Бампо или Юдифь Бампо, чем Гетти и Юдифь Хаттер.

— Но ведь это невозможно, — добродушно возразил охотник, — если только одна из вас не согласится выйти за меня замуж.

Юдифь не могла удержаться от улыбки, заметив, как просто и естественно разговор перешел на ту тему, которая всего больше интересовала ее. Случай был слишком удобен, чтобы пропустить его, хотя она коснулась занимавшего ее предмета как бы мимоходом, с истинно женской хитростью, в данном случае, быть может, извинительной.

— Не думаю, чтобы Гетти когда-нибудь вышла замуж, Зверобой, — сказала она. — Если ваше имя суждено носить одной из нас, то, должно быть, это буду я.

— Среди Бампо уже встречались красивые женщины, Юдифь, и если бы вы теперь приняли это имя, то, как это ни странно, именно в этом отношении люди, знающие нашу семью, ничуточки не удивились бы.

— Не шутите, Зверобой. Мы коснулись теперь одного из самых важных вопросов в жизни женщины, а мне хотелось бы поговорить с вами серьезно и вполне искренне. Забывая тот стыд, который заставляет девушек молчать, пока мужчина не заговорит с ней первый, я выскажусь совершенно откровенно, как и следует, когда имеешь дело с таким благородным человеком. Как вы думаете, Зверобой, могли бы вы быть счастливы, имея женой такую женщину, как я?

— Такую женщину, как вы, Юдифь? Но какой смысл рассуждать о подобных вещах! Такая женщина, как вы, то есть достаточно красивая, чтобы выйти замуж за капитана, утонченная и, как я полагаю, довольно образованная, вряд ли захочет сделаться моей женой. Думается мне, что девушки, которые чувствуют, что они умны и красивы, любят иногда пошутить с тем, кто лишен этих качеств, как бедный делаварский охотник.

Это было сказано добродушно, но вместе с тем легкая обида чувствовалась в голосе. Юдифь сразу заметила это.

— Вы несправедливы ко мне, если предполагаете во мне подобные мысли, — ответила она серьезно. — Никогда во всю мою жизнь я не говорила так от души. У меня было много поклонников, Зверобой, — право, чуть ли не каждый холостой траппер или охотник, появлявшийся у нас на озере за последние четыре года, предлагал взять меня с собой. Ни одного из них я не хотела, не могла слушать; быть может, к счастью для меня, дело обстояло именно так. А между ними были очень видные молодые люди, как вы сами можете судить по вашему знакомому, Гарри Марчу.

— Да, Гарри хорош на взгляд, хотя, быть может, не так хорош с точки зрения рассудка. Я сперва думал, что вы хотите выйти за него замуж, Юдифь, право! Но когда он уходил отсюда, я убедился, что нет на свете хижины достаточно просторной, чтобы вместить вас обоих.

— Наконец-то вы судите обо мне справедливо, Зверобой! За такого человека, как Непоседа, я никогда не могла бы выйти замуж, если бы даже он был в десять раз красивее и в сто раз мужественнее, чем теперь.

— Но почему, Юдифь, почему? Признаюсь, мне любопытно знать, чем такой молодой человек, как Непоседа, мог не угодить такой девушке, как вы.

— В таком случае вы узнаете, Зверобой, — сказала девушка, радуясь случаю перечислить те качества, которые так пленяли ее в собеседнике. Этим способом она надеялась незаметно подойти к теме, близкой ее сердцу. — Во-первых, красота в мужчине не имеет большого значения в глазах женщины, только бы он не был калекой или уродом.

— В этом я не могу целиком согласиться с вами, — возразил охотник задумчиво, ибо он был весьма скромного мнения о своей собственной внешности. — Я замечал, что самые видные воины обычно берут себе в жены самых красивых девушек племени. И наш Змей, который иногда бывает удивительно хорош собой в своей боевой раскраске, до сих пор остался всеобщим любимцем делаварских девушек, хотя сам он держится только за Уа-та-Уа, как будто она единственная красавица на земле.