Уильям Моэм - Трепет листа

- Должно быть, она устроила прощальный вечер для своих знакомых с парохода, - сказал доктор Макфейл. - Он, кажется, отходит в двенадцать?

Дэвидсон ничего не ответил и поглядел на часы.

- Ты готова? - спросил он жену.

Она встала и свернула вязанье.

- Да, конечно.

- Но ведь сейчас рано ложиться? - заметил доктор.

- Нам еще надо заняться чтением, - объяснила миссис Дэвидсон. - Где бы мы ни были, мы всегда перед сном читаем главу из Библии, разбираем ее со всеми комментариями и подробно обсуждаем. Это замечательно развивает ум.

Супружеские пары пожелали друг другу спокойной ночи. Доктор и миссис Макфейл остались одни. Несколько минут они молчали.

- Я, пожалуй, схожу за картами, - сказал наконец доктор.

Миссис Макфейл посмотрела на него с некоторым сомнением. Разговор с Дэвидсонами оставил у нее неприятный осадок, но она не решалась сказать, что, пожалуй, не стоит садиться за карты, когда Дэвидсоны в любую минуту могут войти в комнату. Доктор Макфейл принес свою колоду, и его жена, почему-то чувствуя себя виноватой, стала смотреть, как он раскладывает пасьянс. Снизу по-прежнему доносился шум веселья.

На следующий день немного прояснилось, и Макфейлы, осужденные на две недели безделья в Паго-Паго, принялись устраиваться. Они сходили на пристань, чтобы достать из своих чемоданов книги. Доктор сделал визит главному врачу флотского госпиталя и сопровождал его при обходе. Они оставили свои визитные карточки у губернатора. На шоссе они повстречали мисс Томпсон. Доктор снял шляпу, а она громко и весело крикнула ему: "С добрым утром, доктор!" Как и накануне, она была в белом платье, и ее лакированные белые сапожки на высоких каблуках и жирные икры, нависающие над их верхом, как-то не вязались с окружающей экзотической природой.

- Признаться, я не сказала бы, что ее костюм вполне уместен, - заметила миссис Макфейл. - Она мне кажется очень вульгарной.

Когда они вернулись домой, мисс Томпсон играла на веранде с темнокожим сынишкой торговца.

- Поговори с ней, - шепнул доктор жене. - Она здесь совсем одна, и просто нехорошо ее игнорировать.

Миссис Макфейл была застенчива, но она привыкла слушаться мужа.

- Если не ошибаюсь, мы соседи, - сказала она довольно неуклюже.

- Просто жуть застрять в такой дыре, правда? - ответила мисс Томпсон. - И я слыхала, что мне еще повезло с этой комнатенкой. Не хотела бы я жить в туземной хибаре, а кое-кому приходится попробовать и этого. Не понимаю, почему здесь не заведут гостиницы.

Они обменялись еще несколькими словами. Мисс Томпсон, громкоголосая и словоохотливая, явно была склонна поболтать, но миссис Макфейл быстро истощила свой небогатый ассортимент общих фраз и сказала:

- Пожалуй, нам пора домой.

Вечером, когда они собрались за чаем, Дэвидсон, войдя, сказал:

- Я заметил, что у этой женщины внизу сидят двое матросов. Непонятно, когда она успела с ними познакомиться.

- Она, кажется, не очень разборчива, - отозвалась миссис Дэвидсон.

Все они чувствовали себя усталыми после пустого, бестолкового дня.

- Если нам придется провести две недели таким образом, не знаю, что с нами будет, - сказал доктор Макфейл.

- Необходимо заполнить день различными занятиями, распределенными по строгой системе, - ответил миссионер. - Я отведу определенное число часов на серьезное чтение, определенное число часов на прогулки, какова бы ни была погода - в дождливый сезон не приходится обращать внимание на сырость, - и определенное число часов на развлечения.

Доктор Макфейл боязливо поглядел на своего собеседника. Планы Дэвидсона подействовали на него угнетающе. Они снова ели бифштекс по-гамбургски. По-видимому, повар не умел готовить ничего другого. Зато внизу заиграл граммофон. Дэвидсон нервно вздрогнул, но ничего не сказал. Послышались мужские голоса. Гости мисс Томпсон подхватили припев, а вскоре зазвучал и ее голос - громкий и сиплый. Раздались веселые крики и смех. Наверху все четверо старались поддерживать разговор, но невольно прислушивались к звяканью стаканов и шуму сдвигаемых стульев. Очевидно, пришли еще гости. Мисс Томпсон устраивала вечеринку.

- Как только они там помещаются? - неожиданно сказала мисс Макфейл, перебивая своего мужа и миссионера, обсуждавших какую-то медицинскую проблему.

Эти слова показали, о чем она думала все это время. Дэвидсон поморщился, и стало ясно, что, хотя он говорил о науке, его мысли работали в том же направлении. Вдруг, прервав доктора, который довольно вяло рассказывал о случае из своей фронтовой практики во Фландрии, он вскочил на ноги с громким восклицанием.