Эльза Триоле - Душа

Кристо по-прежнему был милым и услужливым мальчиком, был внимателен и точен, все ловче орудовал инструментом, но в нем появилось что-то новое и командовать им уже никто не решался. Даже сама бабуся не смела задавать ему вопросов, когда он заявлял: «Ухожу, вернусь через час…» – совсем как взрослый, который идет по своим делам. Иногда он говорил: «Дома обедать не буду»… «Это в двенадцать-то лет! – плакалась бабуся. – И я не смею спросить, куда он идет!» – «Ты прекрасно знаешь, он идет к Натали», – отвечали ей, но кто знает, так ли это? А Кристо говорил: «Обедать дома не буду», – чтобы не связываться с домашними, не торопиться к обеду, остаться у Натали или съесть бутерброд с Марселем или вообще ничего не есть. Обеденный час клином врезался в его время, из-за этого обеда приходилось терять уйму драгоценных минут, тем более что нелегко было собрать к определенному часу всех домочадцев… Точность никак не входила в число добродетелей семейства Луазель!

Но кто действительно вырос, это Оливье. Пять месяцев, проведенные в Швейцарии, неузнаваемо его изменили. Натали не могла глядеть на него без улыбки. Хрупкий Оливье сделался чуть ли не атлетом, во всяком случае, прекрасно владел не только своими мускулами, но и собой. Надо полагать, родители вполне довольны. Оливье принес Натали букет, ловко подал ей чашку кофе, положил сахару, налил кофе себе… Очевидно, горное солнце и снег сделали мальчика таким естественным и просветленным. Однако ему опять пришлось прибегнуть к помощи Натали: Оливье решил избавить родных от своего присутствия и подыскать себе жилье. Не то что он с ними не ладит, сохрани бог, но дома такая теснота… А для него теперь одиночество стало потребностью, ему хочется видеться с друзьями не под неусыпным оком бабуси, не говоря уже о том, что под ногами вертятся Малыш и пудели. Главное – убедить родителей, что ему это необходимо, необходимо найти логово и деньги, чтобы его оплачивать. Пусть это будет каморка для прислуги, он готов даже снимать комнату в какой-нибудь семье… разумеется, с отдельным входом… возможно, в обмен за эту услугу он может репетировать хозяйских детей… «Мечты, мечты…» – подумала Натали. Одно бесспорно, надо как-то это решить, Оливье и правда должен жить отдельно, а не под бдительным оком домашних. Натали провела гребешком по волосам, но ничего не придумала.

– А где вы возьмете денег на жизнь? Ведь не только за комнату надо платить.

Тут только она заметила, что обращается к нему на вы.

– Не нужно говорить мне вы, Натали! – Оливье поставил на стол чашку и поцеловал Натали руку. – Вы же знаете, я с родителями не в ссоре. Ничуть не в ссоре. Они сами все прекрасно понимают. Конечно, они огорчены, и я на их месте чувствовал бы то же. У них такое ощущение, будто они сразу постарели. Их маленький сынок – уже взрослый мужчина. – Оливье улыбнулся одними глазами, улыбнулся любезно и заговорщически. – Папа будет давать мне немного, сколько сможет… Потребности у меня очень скромные. Для начала возьмусь переводить один философский труд. У меня только и есть способность, что к языкам. Во всяком случае, я должен жить один… и переехать как можно скорее.

«Женщина, именно женщина, а не женщины, – подумала Натали… – Счастливый любовник, с трепетом ждущий нового свидания. А угрожающие письма?… Он о них и думать забыл, он не бежит от опасности, он хочет одного – встречаться с ней, хочет, чтобы их встреча всякий раз не превращалась в проблему».

Звонок… дверь так и взлетела… быстрый топот – Мишетта… зычный голос… Лебрен! Оливье улыбнулся.

– Совсем как в добрые старые времена.

Лебрен сразу же заахал: смотрите-ка, вот кто, оказывается, вернулся! Ну, что скажете о Швейцарии? А о самих швейцарцах? Снега, лыжи, лыжницы…

– Не страна, а детские ясли…

Вот как! Значит, ребеночка хорошо нянчили? – гремел Лебрен. А когда на военную службу? Отсрочка, дорогой мсье – мертвец в отпуску. Теперь, когда война в Алжире кончилась, это хоть не так гнусно, но… Я ведь студент… Да, философия и литература также… Семья – вовсе не однородный организм. Миньона, например, твердо решила идти на медицинский. Кристо, это уж бесспорно, – точные науки. Малыш пока просто сумасброд, тут ничего предвидеть нельзя, во всяком случае, сейчас говорить о каком-то призвании смешно, щенок и щенок… Все-таки хорошо, что «грязная война» кончилась. Нельзя сказать, чтобы там все успокоилось, время от времени постреливают, войска в состоянии боевой готовности, но все дело случая, можно погибнуть и от злокачественного гриппа, не так ли? Обычно страдают матери, а сынки иной раз даже рады… Так вот, мой милый, что касается твоего самочувствия, то, по всей видимости, оно превосходно! Комнату? Словом, помещение… чтобы ты мог принимать дам?… Слушай-ка, я как раз жду Беатрису, помнишь Беатрису, которую Натали как-то выставила вон? Теперь их водой не разольешь… Я шучу, Натали, шучу, я отлично знаю, все мы отлично знаем… Разрешите вам заметить, дорогая, что Мишетта не сварила в мою честь свежего кофе и что от меня это не укрылось, а, как на грех, я совсем валюсь с ног – провел ночь у постели больного, который едва не загнулся. Беатриса все устроит, Оливье… Господи, чуть было не назвал тебя «мсье»!