Джон Голсуорси - Через реку

— Джерри в кабинете у отца.

— О!

— Пойдём ко мне, дорогая.

Комната леди Черрел, расположенная во втором этаже и примыкающая к спальне, носила на себе гораздо более явственный отпечаток её личности, чем остальные помещения старого, словно вросшего в землю дома с его закоулками, полными реликвий и воспоминаний о былом. У этой серо-голубой гостиной, где пахло вербеной, было своё, хотя и поблекшее изящество. Она была выдержана в определённом стиле, тогда как всё остальное здание представляло собой пустыню, усеянную обломками прошлого, которые лишь изредка чередовались с маленькими оазисами современности.

Стоя перед камином, где тлели поленья, Клер вертела в руках одну из фарфоровых безделушек матери. Приезда Джерри она не предвидела. Теперь против неё все: традиции, условности, соображения комфорта; у неё лишь одно оружие для защиты, но обнажать его ей мерзко. Он выждала, пока мать не заговорит первая.

— Дорогая, ты ведь нам ничего не объяснила. Абсолютно ничего.

А как объяснить такие вещи той, кто смотрит такими глазами и говорит таким голосом? Клер вспыхнула, потом побледнела и выдавила:

— Могу сказать одно: в нём сидит животное. Он этого не показывает, но я-то знаю, мама.

Леди Черрел тоже покраснела, что было несколько странно для женщины, которой за пятьдесят.

— Мы с отцом сделаем все, чтобы помочь тебе, дорогая. Только помни, что сейчас очень важно не сделать ошибки.

— А так как я уже сделала одну, то от меня ждут и второй? Поверь, мама, я просто не в состоянии говорить об этом. Я не вернусь к нему, и конец.

Леди Черрел села, над её серо-голубыми устремлёнными в пространство глазами обозначилась морщина. Затем она перевела их на дочь и нерешительно спросила:

— Ты уверена, что это не то животное, которое сидит почти в каждом мужчине?

Клер рассмеялась.

— Нет, не то. Я ведь не робкого десятка.

Леди Черрел вздохнула;

— Не расстраивайся, мамочка. Всё образуется, лишь бы покончить с этим. В наше время таким вещам не придают значения.

— Говорят. Но мы придаём. Что поделаешь — застарелая привычка.

Клер уловила в голосе матери иронию и быстро добавила:

— Важно одно — не потерять уважения к себе. А с Джерри я его потеряю.

— Значит, говорить больше не о чём. Отец, наверно, позовёт тебя. Пойди пока сними пальто.

Клер поцеловала мать и вышла. Внизу всё было тихо, и она поднялась в свою комнату. Она чувствовала, что решимость её окрепла. Времена, когда мужья распоряжались жёнами, как собственностью, давно миновали, и, что бы отец и Джерри ни придумали, она не отступит! И когда её позвали, она сошла вниз, твёрдая, как камень, и острая, как клинок.

Мужчины стояли в похожем на канцелярию кабинете отца, и Клер сразу увидела, что они уже обо всём договорились. Кивнув мужу, она подошла к отцу:

— Слушаю.

Первым заговорил Корвен:

— Прошу вас, скажите вы, сэр.

Морщинистое лицо генерала выразило огорчение и досаду, но он тут же взял себя в руки.

— Мы все обсудили, Клер. Джерри согласен, что ты во многом права, но даёт мне слово больше тебя не оскорблять. Прошу тебя, попробуй понять его точку зрения. Он говорит, — и, по-моему, резонно, — что это даже не столько в его интересах, сколько в твоих. Может быть, теперь не те взгляды на брак, что в наше время, но вы в конце концов дали обет… и не говоря уже о нём…

— Я слушаю, — вставила Клер.

Генерал одной рукой пощипал усики, другую засунул в карман:

— Подумай, какая у вас обоих будет жизнь. Разводиться вам нельзя: тут и твоё имя, и его положение, и… всего через полтора года. Что же остаётся? Раздельное жительство? Это нехорошо ни для тебя, ни для него.

— И всё-таки для обоих это лучше, чем жить вместе.

Генерал взглянул на её ожесточившееся лицо:

— Так ты говоришь сейчас, но у нас с ним опыта больше, чем у тебя.

— Я ждала, что рано или поздно ты мне это скажешь. Словом, ты хочешь, чтобы я уехала с ним?

Вид у генерала стал совсем несчастный.

— Ты знаешь, дорогая, что я хочу тебе только хорошего.

— А Джерри убедил тебя, что самое лучшее для меня — уехать с ним. Так вот — это самое худшее. Я с ним не поеду, и давай закончим разговор.

Генерал посмотрел сначала на неё, потом на зятя, пожал плечами и принялся набивать трубку.

Зрачки Джерри сузились, взгляд, перебегавший от отца к дочери, остановился на лице Клер. Они долго смотрели друг на друга: никто не хотел опустить глаза первым.

— Отлично, — процедил он наконец. — Я приму другие меры. До свиданья, генерал. До свиданья, Клер.