Николай Лейкин - Рыболовы

— Вѣдь эдакая незадача! Второй день не могу попасть на охоту… — бормоталъ онъ.

— Завтра утречкомъ надо постараться сходить. Сегодня ужъ какъ-нибудь потрезвѣе, а завтра чѣмъ свѣтъ, — отвѣчалъ егерь…

— Такъ-то оно такъ, но вотъ бѣда — я сказалъ женѣ, что сегодня къ вечеру вернусь домой.

Въ избѣ кипѣлъ самоваръ. За столомъ на клеенчатомъ диванѣ сидѣлъ докторъ Богданъ Карлычъ и еще охотникъ — молодой человѣкъ изъ мѣстныхъ лѣсопромышленниковъ, въ кожаной курткѣ, въ кожаныхъ штанахъ и въ такихъ высокихъ сапогахъ, что они доходили ему прямо до туловища. На столѣ около самовара стоялъ изящный раскрытый ларецъ въ видѣ баула и изъ четырехъ гнѣздъ его выглядывали четыре горлышка бутылокъ. Докторъ и охотникъ пили чай съ коньякомъ.

— Петръ Михайлычъ! Вотъ такъ встрѣча! Гора съ горой не сходятся, а человѣкъ съ человѣкомъ сойдется! — воскликнулъ охотникъ. — Откуда это?

— Спалъ… — хриплымъ голосомъ произнесъ Петръ Михайлычъ, щурясь на свѣтъ шестериковой свѣчки и маленькой жестяной лампочки, которыя уже горѣли на столѣ, протянулъ руку охотнику и сказалъ:- Здравствуй, Василій Тихонычъ.

Молодой человѣкъ посмотрѣлъ на него и пробормоталъ съ усмѣшкой:

— Вишь, у тебя ликъ-то какъ перекосило! Или ужъ на охотѣ намучился?

— Всего было, кромѣ охоты. На охоту еще только сбираюсь. Завтра поѣду.

Петръ Михайлычъ грузно опустился на массивный стулъ съ продраннымъ сидѣньемъ.

— Такъ вотъ и отлично. И я на завтра съ вечера пріѣхалъ. Вмѣстѣ и пойдемъ, — отвѣчалъ Василій Тихонычъ. — А я, братъ, пріѣхалъ на утокъ выписную собаку попробовать. Собаку я себѣ изъ Англіи выписалъ. Тридцать пять фунтовъ стерлинговъ… Это вѣдь на наши-то деньги по курсу — съ провозомъ и прокормомъ около четырехъ сотъ рублей собака обошлась.

— А только ужъ и собака-же! — мрачно откликнулся егерь. — За эту собаку и четырехъ рублей жалко дать. Вѣдь вотъ сколько ловилъ ее, чтобъ на цѣпь взять — такъ и не поймалъ.

— Это оттого, что она русскихъ словъ не понимаетъ, а знаетъ только по-англійски. Собака на рѣдкость. Чутье — изумленіе… Дрессировка… Да чего тутъ! Я ей папироску зажженую въ зубы давалъ — держитъ, не смѣетъ выбросить, а ужъ собаки на что табачнаго дыма не любятъ.

— А къ себѣ ее между тѣмъ кусочкомъ говядины подманиваете.

— Это оттого, что я англійскихъ словъ не знаю, не знаю, какъ ее къ себѣ подозвать, а она дрессирована только на англійскія слова и русскія слова не понимаетъ. Собаку-то прислали, и счетъ прислали, и все, а англійскихъ словъ охотничьихъ не сообщили, какъ ей приказывать. Ну, да мы теперь агенту запросъ черезъ нашу контору въ Лондонъ сдѣлали, чтобы прислалъ англійскій словарь собачьихъ словъ съ переводомъ на русскій языкъ и чтобъ всѣ эти англійскія слова русскими буквами были написаны, такъ какъ я англійскаго языка не знаю.

— Арапникъ, Василій Тихонычъ, на эту собаку надо здоровый, а не англійскія слова, — сказалъ егерь. — И словами англійскими ничего не подѣлаете, ежели собака воръ.

— Ну, ужъ это ты оставь… Я ей кладу на носъ кусокъ сахару и только погрожу пальцемъ…

— А цыпленка сейчасъ у хозяйки на дворѣ задушила и съѣла.

— Ну, ужъ это ты врешь!

— Извольте выйти на дворъ и посмотрѣть. Весь дворъ въ перьяхъ, да и по сейчасъ она по двору съ крыломъ возится. Да вѣдь какъ уворовала цыпленка-то, проклятая! Забѣжала въ чуланъ, сняла его съ насѣста и сожрала.

— Не можетъ быть! Никогда не можетъ быть, чтобы англійская дрессировка братьевъ Роджерсъ… Приведи сюда сейчасъ собаку! — воскликнулъ Василій Тихонычъ.

— Да какъ ее привести, ежели она въ руки не дается?

— Да, да… Русскихъ словъ она не понимаетъ. Англичанка, кровная англичанка… Вотъ тебѣ кусочекъ сырой говядины, примани ее на говядину и приведи. На говядину она сейчасъ подойдетъ. Скажи только слово «на» и протяни говядину. Должно быть «на» и по-англійски значитъ «на», потому что она его отлично понимаетъ.

Василій Тихонычъ полѣзъ въ карманъ своей кожаной куртки, вынулъ оттуда кусочекъ сырого мяса и подалъ его егерю.

Егерь взялъ мясо и цѣпь и неохотно пошелъ за собакой.

— Ужасныя деньги четыреста рублей за собаку, — произнесъ докторъ.

— Но за то ужъ собака! Огонь, а не собака! Я знаю, что люди и по шести сотъ рублей за щенка отъ извѣстныхъ матерей и отцовъ платили, а это вѣдь взрослая сука. Я считаю, что щенками въ два года эти деньги выручу. Да и помимо щенковъ — медали на собачьихъ выставкахъ буду за нее получать. А вѣдь большая золотая медаль стоитъ семьдесятъ пять рублей. Три золотыя медали въ три года получить — вотъ ужъ двѣсти двадцать пять рублей. Нѣтъ, тутъ никогда не будетъ убытка, а напротивъ — барышъ.