Чарльз Диккенс: Лавка древностей. Часть 2

— Гм! Странное дѣло! Все, что имѣетъ соприкосновеніе съ домомъ Брасса, окружено какой-то таинственностью. Попробую-ка и я быть осторожнѣе. До сихъ поръ всякій могъ вывѣдатъ у меня все, что хотѣлъ. Теперь баста. Никому ни гугу о своихъ дѣлахъ. Странно, очень странно, разсуждалъ про себя Дикъ.

Углубившись въ свои размышленія, — скорчивъ при этомъ необычайно умную физіономію, — онъ просилѣлъ еще нѣкоторое время за бутылкой пива, потомъ подозвалъ къ себѣ мальчишку-полового, все время наблюдавшаго за нимъ у двери, и, выливъ остатокъ пива, въ видѣ жертвоприношенія, на песокъ, велѣлъ ему снести пустую бутылку и стаканы въ контору и кланяться отъ него хозяину. Вмѣсто того, чтобы дать мальчику на водку, онъ далъ ему совѣтъ: вести скромную жизнь и воздерживаться отъ всякихъ возбудительныхъ напитковъ. Свой совѣтъ, — какъ онъ самъ очень умно замѣтилъ, — онъ считалъ гораздо цѣннѣе какого нибудь полпенса. A затѣмъ пожизненный гроссмейстеръ «Славныхъ Аполлонистовъ» заложилъ руки въ карманы и удалился изъ пивной, все еще раздумывая о чемъ-то.

Не смотря на то, что Киту пришлось до вечера прождать м-ра Абеля въ городѣ, онъ не зашелъ къ матери. Онъ не хотѣлъ предвосхитить тѣ радости, не хотѣлъ, такъ сказать, дробить тѣ удовольствія, которыя предстояли всей семьѣ на слѣдующій день. A день приближался знаменательный. Наступалъ срокъ его трехмѣсячной службѣ у новаго хозяина: завтра онъ получитъ четвертное жалованье, т. е. четвертую частъ шести фунтовъ стерлинговъ, назначенныхъ ему въ годъ — шутка ли, сколько денегъ, цѣлыхъ 30 шиллинговъ! — и завтра же хозяинъ отпускаетъ его на весь вечеръ домой. Боже мой! сколько удовольствія имъ предстоитъ въ этотъ вечеръ: они побываютъ въ театрѣ и зайдутъ въ ресторанъ, чтобы показать Яшѣ, какъ ѣдятъ устрицъ.

И вѣдь надо же, чтобы выбрался такой счастливый денекъ! Все благопріятствовало празднику. Хозяинъ и хозяйка заранѣе предупредили Кита, что не станутъ высчитывать изъ его жалованья тѣ деньги, которыя онъ получилъ на обмундировку, а вручатъ ему все сполна; а тутъ еще, какъ нарочно, Богъ послалъ этого милаго барина, который подарилъ ему 5 шилл. — такое счастье другому и во снѣ не приснится! Въ довершеніе же всего, и Барбара завтра получитъ свое четвертное жалованье и отпускъ на весь вечеръ, и они вмѣстѣ съ ея матерью отправятся къ его матери, и такимъ образомъ между обѣими семьями завяжется знакомство.

Китъ спозаранку поднялся съ постели, чтобы посмотрѣть на небо, нѣтъ ли тучекъ; Барбара тоже не утерпѣла бы ранехонько выглянуть въ окошечко, если бы ей не пришлось чутъ не всю ночь напролетъ провозиться съ разглаживаніемъ и прилаживаніемъ разныхъ кусочковъ, оборочекъ и обшивочекъ, изъ которыхъ должно было выйти великолѣпное платье для предстоявшаго праздника. Какъ бы то ни было, оба они встали раньше, чѣмъ обыкновенно, ничего не ѣли за завтракомъ и обѣдомъ и вообще были очень возбуждены. Явилась мать Барбары, объявляя, что погода восхитительная, что не мѣшало ей запастись огромнымъ зонтикомъ — безъ него и праэдникъ не въ праздникъ для такихъ особъ, и наконецъ настала торжественная минута, послышался звонокъ сверху, господа зовутъ получать жалованье.

И какъ все это вышло хорошо! Съ какимъ добродушіемъ старичокъ-баринъ обратился къ Киту:

«Христофоръ, вотъ твое жалованье: ты вполнѣ его заслужилъ», а старушка-барыня — къ Барбарѣ: «А вотъ и твое, Барбара; я очень довольна тобой!»

Послѣ этого Китъ расписался въ полученіи на своемъ листкѣ, а Барбара — на своемъ, и рука у нея при этомъ порядкомъ дрожала. Потомъ старушка угостила мать Барбары виномъ. Ta, поднявъ стаканъ, сказала:

— За ваше здоровье, сударыня, и за ваше, сударь такихъ добрыхъ господъ дай Богъ всякому; и за твое здоровье, милая дочка, и за ваше, г-нъ Христофоръ.

И долго-долго тянула она вино, какъ будто въ рукахъ у нея былъ не стаканъ, а большой кубокъ. И такая она была нарядная, въ перчаткахъ, — точно барыня. Вдоволь они посмѣялись потомъ, вспоминая обо всемъ во время путешествія на имперіалѣ, и не разъ отъ души пожалѣли тѣхъ, для кого этотъ день не былъ праздникомъ, какъ для нихъ.

A мать Кита! Глядя на нее, каждый сказалъ бы, что это барыня, жившая весь вѣкъ въ довольствѣ. Все у нея было въ порядкѣ, все блестѣло, чайный приборъ могъ бы служить украшеніемъ любой посудной лавки, а какъ мило дѣти были причесаны и одѣты! Можно было подумать, что костюмы на нихъ съ иголочки, тогда какъ въ сущности платьица были совсѣмъ старенькія. Вотъ они усѣлись за столъ. Не прошло и пяти минутъ со времени знакомства между обѣими дамами, какъ уже хозяйка любезно объявила своей гостьѣ, что она ее представляла себѣ именно такой, какъ она на самомъ дѣлѣ. Гостья отплатила ей такимъ же точно комплиментомъ, и заодно уже поздравила ее съ такимъ славнымъ сыномъ, какъ Китъ, а хозяйка, въ свою очередь, поздравила гостью съ такою славной дочерью, какъ Барбара; и пошло, и пошло. Барбара же была въ восторгѣ отъ дѣтей, и надо было видѣть, какъ маленькій Яша жеманился, чувствуя, что имъ любуются, и какъ скоро между ними завязалась дружба.